И по контуру шёл орнамент из переплетающихся линий разной толщины, словно дымка, он окружал картину, нигде не прерываясь.
- Вот, кажется, так, - я отступил ещё на несколько шагов, с такого расстояния даже лучше смотрелось. – Эйдетическая память – это круто.
Ним не ответил ничего, он стоял, пялясь на картинку, даже рот приоткрыл, хотя это было явно лишним. А потом подошёл, приложил ладонь к центру спирали, и в воздухе, рядом с нами, появилась голограмма – двенадцать звёздных систем, ориентированных полюсами в центр. Возле каждой звезды – восемь планет на большой орбите, и две на маленькой.
А в центре клубился чёрный туман.
Глава 23
23.
Мы с Аррашем сидели на скамеечке, изображение центральных миров никуда не делось, при желании можно было приблизить каждую планету, и все пирамидки были на месте. Только не было городов и всего остального, никаких следов человеческой деятельности.
Я достал кристалл Уриша, который обнаружил в банке Ур-Наммурапи, молча протянул Ниму.
- Что это?
Вместо ответа показал и рассказал ему почти все, что со мной произошло в лабиринте, начиная от дракончика на входе, и заканчивая уроком каллиграфии на тринадцатом уровне. И ещё многое другое добавил - про синхронизацию времени двух миров, про то, как на самом деле умер Уриш, про глюк, с которым я перенёсся в предыдущую реальность, и про остальные свои приключения. Про находку в столе, про две фигурки игры лан-ту у меня в доме в мире-ноль. В сжатом виде, благо многое можно образами передать, за полчаса управился.
- Это все, - подытожил я. – И, Ним, если ты хочешь что-то узнать, не обязательно за мной следить и ходить по пятам. Просто спроси.
- Так ты говоришь, на этом кристалле Уриш записал все, что знал?
- Не знаю, - пожал я плечами. – Наверное. Модуль расшифровать полностью его не смог, а теперь и подавно не будет этого делать.
Арраш убрал кристалл в карман, усмехнулся.
- Ну почему ты постоянно ставишь меня в тупик? Все люди как люди, со своими секретами, жаждой власти и денег, стремлением спасти человечество или наоборот, его поработить. Тайна – неотъемлемая часть жизни. Что тебе мешает быть как все?
- Это – риторический вопрос, лучше скажи, что с моим ядром?
- Этот паразит, как ты называешь, не давал твоему ядру вырасти не потому, что держал тебя под контролем и очень хотел тебе навредить, а потому, что ты в конечном счёте можешь с ним не совладать, даже наверняка не справишься – рост замедлился, но недостаточно, к тому же началась качественная перестройка. Ядро или просто сожрёт тебя изнутри, или твой организм чудом адаптируется, и ты станешь таким же как мы. Поэтому прыгунами самостоятельно становятся только повелители потоков – мы можем контролировать внутреннюю пси-топологию, подстраивать ее, брать рост ядра под контроль, и модуль переноса у нас другой, это просто схема, которая позволяет войти в систему. Отец тебя посмотрит, он в этих делах опытнее гораздо, но мне кажется, помочь тебе только сама богиня сможет. Ну или Центр сознаний, если тебе так проще.
- Я предпочитаю считать ее богиней.
- Я тоже. Но это вопросы идентификации, ты сам-то понимаешь, что мы сейчас видим?
- Да, - я кивнул. – По-видимому, это и есть то место, где начали объединять сознания, именно там и создали Первого. Они и сейчас сливаются в нем, думаю, хесе перед смертью отправляются прямо к этому Центру, звезды, наверное, действуют как концентраторы поля, там в спектре определённо что-то есть. Эту технологию создали не совсем люди, не просто так нарисованы разные существа. А здесь была лаборатория, где создали предпоследний Центр сознаний. Девятнадцатого, который в итоге чуть было не сожрал всю галактику. Ну и что?
- Как ну и что? Марк, - Ним усмехнулся, - мы за пару тысяч лет приблизились к этому, и то только теоретически. Ты первый, кто получил подтверждение, и будь уверен, это без награды не останется. Я проходил лабиринт четыре раза, даже добрался до последнего уровня, дальше заходить не стал, но с Первым ни разу не встречался. И никаких разговоров там не было.
- Для меня это ценности никакой не имеет. – Скамейка была жёсткая, так что создал из каменной пыли себе подушечку. – Через полторы тысячи лет Оранжевая может быть превратится в чёрную дыру, а может быть – нет, мне кажется, такие события в космическом масштабе за одну секунду не происходят, должны быть какие-то предпосылки. А это значит, что я ещё тысячу лет как минимум могу пить чамби, развлекаться и наслаждаться жизнью. Ты вон привёз себе туземку, я, может быть, тоже найду кого-нибудь, или с Эликой помирюсь, будем дружить семьями, ходить друг к другу в гости, если мне станет скучно – создам звёздную империю и стану императором Марком Аврелием, понесу к звездам доброе и вечное огнем и мечом. Не стоит волноваться раньше времени, этот Первый ждал сто тысяч лет, подождёт ещё немного, Тринадцатая пряталась, пусть и дальше не отсвечивает. Все, что было важно, я тебе рассказал и показал, если хочешь чем-то поделиться в ответ, прошу, не сейчас, а лучше никогда. Мне вполне хватило того, что уже знаю. Теперь и ты это знаешь, пусть у тебя и всех твоих Апа-Илту голова болит. А меня оставьте в покое.