— Птица или зверюшка какая-нибудь, — спокойно, даже беспечно сказал Шура, хотя у самого по спине забегали мурашки.
Лёня молчал.
— Вот так же наши предки тысячи лет назад сидели у костра и… ничего не боялись, — опять сказал Шура.
— Их было много, — чуть слышно прошептал Лёня.
— Ну, всяко бывало. А если уходили на охоту? — уже смелее возразил Шура.
Разговор о предках отвлекал их от страшных мыслей и успокаивал. Думалось, что и до них люди жили в лесах, и ничего с ними не случалось.
— А вот Робинзон Крузо тоже жил один на необитаемом острове и ничего, — сказал Лёня, пристально глядя на Шуру, и в глазах его засветилась робкая надежда. Шура хотел заметить, что Робинзон — это не правда, но ему самому хотелось верить, что правда, и он, оживляясь, добавил:
— Мало ли в лесу, в горах, даже в пустыне людей живёт… Это ведь лес незнакомый нам, вот и страшно. А если бы знакомый, я бы ничуть не испугался. Думаешь, в сосновском лесу побоялся бы ночевать?
Далеко, далеко послышались звуки, похожие на отрывистый рев коровы. Ребята опять вздрогнули и, испуганно затаив дыхание, стали смотреть в ту сторону, откуда доносились они. У Лёни опять застучали зубы.
— Шура, миленький, боюсь я: ведь это медведь!
— Тише, — прошептал Шура и обнял Лёню одной рукой, прижимая к себе. Когда Лёня пугался и плакал, Шура считал себя обязанным успокоить и ободрить его. Так, обнявшись, сидели они некоторое время, маленькие и беспомощные. Наконец Шура сказал:
— Звери огня боятся, не подойдут.
Он встал, подбросил сучьев в костер и отошел к одиноко росшему развесистому дереву. Долго рассматривал его. Это была старая береза. На высоте трех метров она разветвлялась, и в этом месте образовалось как бы гнездо, в котором удобно было сидеть. Шура вернулся к костру.
— Знаешь что, Лёня? Заберемся на эту березу и переночуем. Там нас и медведь не достанет — сказал он, указывая на дерево.
— Но ведь медведь по деревьям лазает, — грустно возразил Лёня.
— Ну так что? На дереве с ним легче справиться. Если полезет — рубанул его по морде топором или отрубил лапу, он с дерева и свалится. А другие звери совсем на дерево не залезут.
— Хорошо, — покорно согласился Лёня.
— Кроме того, мы наберем сухой хвои, и если полезет медведь, мы её зажжем. Да по глазам его горящей веткой, по глазам! Небось, не полезет. Правда?
— Правда, — опять согласился Лёня.
Влезть на дерево им не стоило никакого труда: этому искусству они научились дома. Ребята устроились сравнительно удобно: Шура прислонился спиной к дереву, Лёня — к Шуре.
Ребята устроились сравнительно удобно: Шура прислонился спиной к дереву, Леня — к Шуре.
Упасть было почти невозможно, так разрослись и переплелись ветки. Долго прислушивались ребята к незнакомым ночным звукам, потом чутко задремали, поминутно просыпаясь Стало холодно, и они прижимались друг к другу всё теснее.
И только под утро, измученные вконец, они крепко уснули.
II
ПЕРВЫМ проснулся Шура. На красноватой коре сосны трепетали солнечные блики — это первое, что он увидел. Высоко над головой размеренно долбил дятел. По спине, казалось, ползли холодные струйки воды, зубы стучали от холода, всё тело болело от неудобного положения. Лёня спал, скорчившись и уткнув нос Шуре в живот.
— Лёня, вставай, — осторожно будил его Шура.
— А? Что? — испуганно вскричал Лёня.
— Вставай, ночь-то прошла!
При солнечном свете было совсем не страшно. Через минуту ребята стояли под деревом, разминая затекшие члены. Лёня, осмотрелся кругом.
— А теперь мы, Шурик, дом найдем? — робко спросил он. Шура посмотрел на синее безоблачное небо.
— Конечно, найдем. На запад нам нужно идти, — уверенно сказал он, махнув рукой. — А теперь нам нужно позавтракать. Ведь мы только вчера утром ели.
Оба почувствовали, что они голодны. Выбрали местечко, где сильнее грело солнце, достали хлеб, копченую рыбу, ветчину и стали завтракать.
— Ну вот и переночевала, — сказал Лёня, прожевывая. — А вчера боялись.
— Я говорил, что никогда ничего не надо бояться, — ответил Шура, хотя на самом деле он ничего подобного не говорил.
Переночевав в лесу, ребята чувствовали себя героями. Теперь тайга и горы стали нестрашными и знакомыми. Но ребятам хотелось скорее домой, к родным, хотелось рассказать о своих приключениях, о том, какие они смелые.
— Ну, теперь домой, домой, — нетерпеливо повторял Лёня, глядя, как Шура складывает в сумку оставшуюся еду.