Где-то здесь я видел огромный щит, извещавший народ о скупке цветного металла задорого.
Вот! Вокруг вагончика в тупичке суетился живописный народец с мешками, сумками, тележками, нагруженными старыми аккумуляторами, обрезками кабеля и другой металлической рухлядью. С крыши вагончика навстречу коробейникам свисала маркиза канувшего в небытие кафе или ресторана под интригующем названием «Может быть». Под ней стояли грубо сколоченный длинный стол из строганых досок и длинная скамейка.
На скамейке, обливаясь потом, сидел огромный детина, на лице которого были написаны все семь грехов, перечисленных спасителем в Нагорной проповеди. Между жирными пальцами правой руки, украшенными перстнями с фальшивыми бриллиантами, и золотой печаткой на мизинце была зажата дымящаяся сигара, а в левой руке он держал стакан с вискарем. Справа от него, подобно профессиональному халдею, с полотенцем, перекинутым через левую руку, согнувшись в уничижительной позе, стоял интеллигентного вида мужчина, по всей видимости, его должник или друг детства, проигравший битву за место под солнцем. Он периодически наполнял его бокал драгоценной жидкостью и подбрасывал туда льда. Чуть поодаль за столом сидел представительного вида мужчина в темных очках на пол-лица. Лик его украшали бакенбарды короля рок-н-ролла Элвиса Пресли и огромная шапка волос. Небрежно повязанный вокруг шеи мужской платок выдавал его принадлежность к театральной элите. Из разговора двоих стало понятно, что он готов взять в аренду большой пустырь неподалеку для организации автосервиса, предназначенного для машин премиум-класса. Тут же стояли маленькие промышленные весы, а далее возвышался огромный металлический подиум-помост для взвешивания грузовых машин с металлоломом.
Каждый подходивший низко кланялся хозяину, представлялся по прозвищу и вытряхивал содержимое туеска, то бишь цветной металлический лом, на малые весы. Быстро отсчитав мелкие купюры и медяки, толстяк, как крупье в казино, специальной клюшкой брезгливо сдвигал деньги в сторону клиента, записывая цифры и ставя галочку в своем кондуите. В это же самое время помощник скидывал с весов ранее уложенный цветной лом, сортируя его по пяти большим железным ящикам с огромными металлическими ушами, предназначенными для погрузки портальным краном. В тени стояли две шикарные иномарки, украшавшие собою невзрачный постапокалипсический пейзаж. У одной из машин, шикарного черного «Гелендвагена», дежурили спортивного вида молодые люди с короткими стрижками.
Как это ни странно, но, когда подошла моя очередь, я перестал волноваться и начал ломать комедию, объясняя хозяину свое бедственное положение.
– Ладно! Ставь быстрее свой самовар на весы! А то вишь, народу сколько понабежало – все хотят с утра опохмелиться!
Суетливо продвигаясь к весам, держа самовар двумя руками, я нарочно споткнулся – с таким расчетом, чтобы самовар ударился о землю. После удара у самовара слетела крышка, и китайские червонцы рассыпались по плоскости весов.
Эффект превзошел все мои ожидания. Побледнев, толстяк вскочил с места. С выпученными глазами и трясущемся ртом он пытался выговорить только одно слово:
– Сколько?
– Чего – сколько? – Я сгребал в кучу золотые монеты и распихивал их по карманам.
– Сколько хочешь за это старье? – дрожащим от волнения голосом выговорил толстяк.
– Какое же это старье? Это золотые царские червонцы, – отозвался я, рассчитывая пробудить азарт у хозяина скупочного бизнеса. – Сейчас же пойду в ближайший ломбард и буду каждый месяц по монетке туда носить. Мне надолго хватит!
– Какой ломбард? Какие монетки? Давайте я отвезу вас в банк и дам вам серьезную сумму денег, – сказал солидный мужчина с бакенбардами на манер Пресли, тот самый, что обсуждал с толстяком покупку пустыря под автосервис.
С несвойственной для такой туши прытью толстяк резко отодвинул представительного мужчину в сторону. Прижавшись ко мне, дыша перегаром, он зашептал мне в ухо:
– Зачем куда-то ехать, мил человек, когда деньги рядом, в моем сейфе? Через минуту ты будешь богат, как Ротшильд!
«Только бы борода не отклеилась раньше, чем получу от него деньги», – подумал я.
Он кинул червонцы на весы, что-то посчитал в уме, шевеля губами, и с невероятной для его тела ловкостью вознесся по металлическим ступеням. Через минуту он выскочил из вагончика с целлофановым пакетом, набитым пачками денег.
– Но послушайте, – вмешался представительный мужчина с бакенбардами, как у короля рок-н-ролла, – я первый предложил купить у него эти раритеты.