- В другой части города, - парень махнул куда-то вправо.
- Тогда иди, лови экипаж. Я столько пешком не пройду.
- Я не твой провожатый, - возмутился он, стряхивая мою руку.
- Ты же не отпустишь руми в таком состоянии гулять по ночному городу после всех тех ужасов, которые произошли?
Парень выпучил на меня глаза, отступая в сторону. Скрестив руки на груди я выжидательно смотрела прямо на него.
- Ты меня недооцениваешь, еще как отпущу. Если здоровье не позволяет, да сердечко от возраста пошаливает, нечего в авантюры пускаться.
- Ты мне тут не хами. Я женщина нервная. А теперь пошел - нашел экипаж, и отправляемся к месту ритуала. Я там немного поброжу, и ты точно также вернешь меня обратно в Приют, а дальше, гуляй куда хочешь. Я, между прочим, твоих сокурсников найти хочу.
Лед дал трещину. На суровый тон мальчишка не велся, но намек на раскрытие тайны его зацепил.
- В этих развалинах только ленивый не покопался. Что ты собираешься там найти?
- То что все упустили.
- Например?
- Да откуда мне знать? Жертвоприношения у себя перед носом они же как-то прохлопали! - разозлилась я. - Заварили кашу, а теперь плюетесь и нормально ничего объяснить не можете. Тоже мне маги. Великие, мать вашу, адепты Стихий, Солнца, Света и прочей ерунды.
- Что можешь сделать ты, чего еще не сделали все остальные? - задал резонный вопрос, Мальт.
- Будешь меньше болтать и больше слушать старших, сам увидишь.
- Слушал бы я больше старших - видел бы сейчас третий сон, - для порядка огрызнулся Мальт, после чего буркнул: - Ладно. Но не долго. И моему везению есть предел. Здесь жди. - После чего развернулся и направился в один из проулков.
Ждать пришлось не долго. Я не успела толком продрогнуть под порывами осеннего ветра, как рядом остановился экипаж. Словно член запретного культа, я вынырнула из-под покрова каменного навеса и шмыгнула в открывшуюся дверь коляски с откидным верхом. Кучер промычал что-то невнятное о двойных ценах в ночное время, и скомандовав "но", хлестнул поводьями лошадь.
Часть 2. Глава 5
Камден Геригон
*** Он не любил зиму. Сколько себя помнил, белый цвет всегда вгонял его в уныние и тоску. В свое время он специально перебрался в теплые края, чтобы не слышать как зимой за окнами поднимается вьюга вместе с завывающим ветром и сквозняком, задувавшими из щелей. Не спасал даже хорошо протопленный камин, как и десяток согревающих заклинаний. Поэтому, как только у него появилась возможность выбирать, он оставил северную провинцию и отправился в столицу, где бледная красавица-зима не более чем на две седмицы стирала краски большого города.
В Старом городе он оказался гораздо позже, когда юность сменилась зрелостью и осмысленными поступками. В его руки попал черновик одного старого демонолога. На одном из закрытых аукционов, по совету друга, он приобрел антикварную книгу доимперских времен. Поначалу покупка показалась бессмысленной. "Пустая трата денег", - думал он вглядываясь в пожелтевшие страницы, испещренный мелкими, едва читаемыми строчками. Написанное казалось бредом сумасшедшего. Наверняка, старик делал эти записи, когда последняя искорка разума уже покинула его одряхлевшее тело.
- Записки чокнутого старикашки, - так он отозвался о черновике, впервые ознакомившись с содержимым. - Даром, что истинный маг.
- Ты просто не видишь того, что не было написано, - не согласился с ним друг.
Мужчина спорить не стал, но потребовал объяснений. То, что он услышал дальше, показалось ему еще большим абсурдом и нелепицей, чем написанное на страницах новоприобретенной собственности. Сознание отказывалось раздвигать границы и подстраиваться под новые производные, свалившиеся на него. Сначала он хотел отмахнуться от услышанного, но бремя полученных знаний не давало покоя живому уму. Магическая Школа и несколько наставников, в свое время, сформировали его образ мышления так, что теперь он не мог просто все оставить.
Тогда-то и началась охота за Дневниками.
"Калеб Геллиофрей - так звали автора черновика - утверждал, что система заточения демонов в сдерживающие артефакты, могла быть использована, как основа для создания магического "якоря". За тысячу лет до основания Империи мир был наполнен разными жуткими тварями, в число которых входили и демоны. В те времена практически каждый имел достаточное количество сил, чтобы призвать демона, и достаточное количество знаний, чтобы призвать лунную тварь. Гораздо хуже обстояли дела, когда от этих самых сущностей требовалось избавиться. В то время жил Калеб Геллиофрей, и прославился он тем, что исследовал разные ритуалы призвания и заточения демонов. Под его руководством более сотни обитателей Нижних миров были заточены в артефакты, позже прозванные Дневниками. Но ирум Геллиофрей не желал на этом останавливаться. По своей природе он был больше исследователем, чем воином, и когда охота на демонов закончилась, а Дневники были запрятаны в надежных местах, маг занялся экспериментами. Он задался целью найти способ увеличения магических сил по тому же принципу, что и демоны: поглощая чужие души.
Община магов отнеслась к подобным экспериментам весьма прохладно, и прославившемуся демонологу пришлось набирать группу добровольцев. Первый опыт прошел неудачно, как и второй. Следующие десять тоже не принесли результата. Добровольцы закончились еще на третьей попытке. Из соседних населенных пунктов начали пропадать люди. Иногда они пропадали целыми деревнями. Потому что "добровольцев" и так было мало, а требовался еще и материал для сопутствующего ущерба. Все это длилось несколько десятков лет, пока Калеб не создал идеальную схему, обреченную, как ему казалось, на успех. И вот, двадцать третий эксперимент был возглавлен им лично" - закончил свой рассказ давний друг.
- И каков результат? - спросил новый владелец черновика демонолога.
- На этом история обрывается. Говорят, Калеб Геллиофрей погиб вместе с остальными четырьмя подопытными.
- В чем тогда наш интерес? - сильно удивился маг. Подобных легенд и нераскрытых тайн древности ходило по миру много. И среди них были те, что имели менее туманные обещания силы и знаний.
- В этом черновике, - друг перевернул книгу, открыв последнюю страницу, - стоит дата, которая не совпадает с периодами жизни мага. Разница между предпоследней и последней записью составляет примерно пятьдесят лет.
- Ошибка, - предположил мужчина. - Почерк этого гения древних времен паршивый донельзя. Сразу понятно, почему черновик не зашифрован. Без всяких заклятий-ловушек, хочется вырвать себе глаза и выбросить.
- Я провел анализы. Дата стоит правильная. А последняя запись гласит - "Я ошибался. Все это время я находился во мраке невежества и трясине лживых учений. Теперь я узрел мир в истинном свете и он оказался куда более мрачным и жестоким, чем я предполагал. Но теперь у меня есть надежда. Надежда, что я все могу исправить. Потому что я не один".
Этого хватило, чтобы начать расследование. Кусочки разрозненной информации, недомолвок и завуалированных отсылок сводились к одному. Калеб Геллиофрей нашел способ забирать силы у собратьев-магов себе. А возможно, он разгадал и более страшный секрет. Запись оставленная пятьдесят лет спустя подтверждала, что эксперимент прошел не просто удачно, но и позволил магу протянуть на полсотни лет дольше, чем ему было отведено. А может, и больше.
Друг занялся разработкой схем, оставленных в черновике. Сам по себе он был алхимиком, и поэтому пентаграммы и расчеты давались ему куда легче, чем собрату. Владелец же черновика отправился на поиски хотя бы одного из Дневников, чтобы выяснить, как должна выглядеть основа дальнейших плетений. Он поднял все свои связи. Потратил огромные деньги на подкупы и шантаж. Стал завсегдатаем темномагических рынков и подпольных заведений. Конечно же, его активность не могла оставаться незамеченной. Однажды, задержавшись в одной захудалой деревушке восточных земель, он получил приглашение. ***