– Только не к появлению женщины-связной в моем номере в Пешаваре, – пробормотал Физули.
– Вы слишком много времени провели в Афганистане, – снова улыбнулась она, – у вас неверные представления о современных женщинах. Даже для мусульманской страны.
– Наверно… – согласился он. – Я все еще не могу собраться с мыслями. Признаюсь, что вы меня очень удивили.
– Больше не будем говорить об этом, – предложила она. – Господин Ахмед Саразлы, я пролетела несколько тысяч километров и искала вас почти полмесяца, чтобы наконец встретиться с вами. Может, вы поверите наконец, что подобные встречи иногда бывают реальными?
– Очевидно, я не совсем готов к этой роли, – пробормотал он, – иначе я бы не стал так удивляться. Надеюсь, что вам не опасно оставаться здесь?
– Вы имеете в виду общую обстановку в отеле или боитесь угроз в свой адрес? – уточнила она.
– Только из опасения за вас, – признался Физули. – Я уже давно ничего и никого не боюсь.
– Я все знаю, – посерьезнела она, – и про вашу прошлую жизнь, и про вашу семью. Мне рассказали об этом.
– Тогда тем более вы должны понимать, что меня трудно испугать. Скорее я был удивлен.
– В Турции американцы дали вам в качестве связной Мартину Гложник? – уточнила она. – Мы сумели проследить ваши приключения до того, как вы уехали сюда.
– Правильно. Они проверяли меня по полной программе. Сначала американцы, потом турки, потом афганцы. В общем, я уже прошел все круги их возможных проверок. И не могу быть уверенным, что вас не прислал кто-то из моих проверяющих, – добавил он.
– Тогда почему вы со мной беседуете?
– Если вас подставили, то сразу же после вас сюда придут какие-нибудь мрачные типы и просто пристрелят меня. Не думаю, что их будут волновать всякие мелкие подробности. Если вас прислали ко мне, значит, вы знакомы с моей биографией. Меня трудно напугать.
– Почему вы не выходили на связь?
– У меня не было связных. Ни одного за столько месяцев. Я даже думал, что про меня забыли.
– Они не могли до вас добраться. Вас слишком плотно опекали. Насколько мы знаем, вы прибыли из Турции не один?
– Правильно. Со мной был напарник, Иззет Гюндуз, оставшийся в Кандагаре. Он абсолютно непредсказуем. Рассказывают, что однажды он зубами загрыз своего сокамерника в тюрьме, оказавшегося предателем. Для него я герой, и он относится ко мне с определенным пиететом, хотя я понимаю, что в любую секунду его отношение ко мне может измениться, узнай он, кем я являюсь на самом деле.
– Они допрашивали вас на своих установках?
– Много раз. И несколько раз я произносил свое настоящее имя. Но мне отчасти повезло. Там оказался врач, который любит восточную поэзию и хорошо знает Физули. Поэтому я и жив до сих пор. Он, очевидно, решил, что я тоже любитель поэзии.
– По нашим сведениям, они готовят какой-то крупный террористический акт, который могут провести в ближайшие полгода, – сообщила Саида, – но мы не знаем ни точного места, ни времени, ни участников этой операции.
– Вы думаете, что я, сидя в своей лавке в Кандагаре, мог быть допущенным к каким-то особым секретам? – невесело усмехнулся Физули. – Легче было работать нелегалом в западных странах, чем попытаться пробиться в пещеры афганцев. Туда так просто не попасть. Время – тоже категория проверки. Как я поведу себя, смогу ли продержаться, не сорвусь ли при подобном бездействии…
– Они начали действовать, – возразила Саида. – Недавно в Афганистан прибыл известный ученый, физик из Германии – Хозван Джабри. По национальности он араб из Сирии. Араб-христианин. Его нашли убитым несколько дней назад. Вероятнее всего, его убийство связано с очередной попыткой запустить некое устройство, возможно радиоактивное. Считается, что в данном случае могут быть использованы либо оружейный плутоний, либо отходы с атомной станции. Террористы попытаются сделать некое подобие небольшого радиоактивного снаряда, рассчитанного на массовое поражение людей.
– Мне об этом ничего не известно, – честно признался Гусейнов. – И учтите, что у меня было два взаимоисключающих друг друга задания. Вы просили меня об информации, а американцам нужно убрать своих врагов. Они вручили мне особый Коран, в который был вмонтирован передатчик. Весьма миниатюрный, но его все равно могли обнаружить, хотя Коран обычно никто не трогает. Однако я решил не рисковать и в последние несколько месяцев не ношу Коран на цепочке на шее, как делал это раньше. Меня никуда не зовут, и я ни с кем не встречаюсь. Не считая связного американцев. Насколько я понял, они не очень охотно используют меня как информатора. Я нужен им для одноразового использования, как агент, который может близко подобраться к руководителям, засевшим в пещерах. И тогда они нанесут свой удар.