Через пять минут оба протиснулись в щель, дальше пришлось двигаться на четвереньках, потом – согнувшись в три погибели. Наконец, удалось распрямиться и вдохнуть полной грудью.
«Не думал, что попаду в Смоленск столь экстравагантным способом, да еще в такой Смоленск».
До казарм ополчения они добрались под утро. Здесь вышла заминка – стражники отказались пропускать слугу и отправили Александра к главному.
– Ты должен оплатить его проживание за полгода, – нагло заявил комендант.
– Сколько?
– У тебя нет таких денег, Никита. Разве что пистоль продашь…
«Здесь тоже любят считать чужие деньги? Ничего не меняется!»
– Прошу назвать сумму, господин комендант, – стараясь сохранять спокойствие, произнес Еремеев.
– Да уж, поди, на злотый набежало.
– Где оплатить?
– Можно подумать, у тебя…
Александр положил перед комендантом желтый кругляш, и тот сразу умолк.
– Не подскажешь, где мне слугу разместить, а то я давеча башкой треснулся здорово, с памятью большие проблемы.
Обращение на «вы», как он уже понял, тут было не принято, разве что князей так величали, поскольку в их лице часто обращались ко всему роду.
– Дык тут недалече. Вон прямо по дорожке до пруда, а там слева казармы белокаменные, справа деревянная клеть для прислуги.
– Благодарствую. Пропуск тебе оставить?
– Да хоть себе забери, он больше негож. Держи другую бумагу, пусть ее твой слуга сторожу покажет.
Александр собрался уходить, но комендант его остановил:
– Ты куда с пистолем, забыл? Дуй в каморку к Фролу, сдашь ему под охрану. Дай вам волю, вы тут все друг дружку за день перестреляете.
Фролом оказался беззубый старик.
– Никитка? Здрав будь, паря. Я думал, ты деру дал. Чего возвернулся-то?
– Здравствуй, Фрол. Так получилось.
– Зазря, ох зазря. Вацлав со вчерашнего дня злой ходит, тебя дожидается. Какие-то дорогие амулеты достал. Ты уж побереги себя. Лучше все ж гонор умерить, но живота не лишиться.
– Спасибо за предупреждение.
– Земляки друг другу помогать должны. Одного не втолкую, ты нынче сам не свой. – Старик, прищурившись, взглянул на Еремеева. – Один кинжал, раз им обзавелся, на пояс привесь, – посоветовал Фрол.
– Головой ушибся сильно, когда очнулся, память отшибло. Надеюсь, скоро вернется. – Александр собрал трофеи на кусок плотной ткани, выданный стариком, и завязал тугим узлом. Вместе с узлом передал пару серебряных монеток.
– Это чересчур, – замотал головой пожилой мужчина.
– Сам говорил, земляки помогать друг другу должны. Скажи, кто еще на меня зуб имеет, а кому можно довериться? Пока мои мозги на место не встанут, любое содействие будет впрок.
– Ну, так Георг любит над тобой потешаться, но до рукоприкладства не доходило. Еще Пахома стоит остерегаться, мутный он. А сдружиться лучше с Гаврилой, вроде мужик нормальный и силенкой Бог не обидел. Только нелюдимый он.
– Еще раз благодарствую. – Еремеев собрался достать еще одну монету, но старик одарил его осуждающим взглядом.
– Лишнее это. Ты поспешай, а то скоро завтрак.
«И здесь у Никиты не все славно. Опять терки с каким-то паном? Может, Нилов собирался дезертировать? Хоть бы записку оставил в кармане. Ну да, самому себе? Представляю, насколько нужно не дружить с головой, чтобы до такого додуматься!»
Еремеев вместе с Радимом оказались внутри огороженной забором территории. Дорожка здесь была одна, поэтому заблудиться даже при большом желании не вышло бы.
– Сходить с тобой или сам устроишься? – спросил Александр.
– Бумажка есть, справлюсь, – бодро ответил парень. – Ты-то хоть припомнил что?
– Пока нет. Но мир не без добрых людей – надеюсь, подскажут. Вон пара мужичков возле казармы ошивается, с них и начну свою память восстанавливать.
Глава 3
Знакомство с сослуживцами
Еремеев отметил, что при его появлении мужички сразу оживились.
«Как-то нехорошо они улыбаются, не по-доброму… Чует мое сердце – с этими Никита точно дружбы не водил. Ну и как мне поступить? Кинуться обниматься – дескать, соскучился за три дня, и пусть встречающие ломают голову, что со мной стряслось? Или, наоборот, сразу драку устроить? Старик предлагал поубавить гонор. Видать, мой предшественник слыл шумным малым. Ну да, помнится, что те двое, приготовившие пирушку шакалам, успели хорошенько получить от него по роже, прежде чем уже меня отдубасили, – от раздвоения личности голова пошла кругом. Приближаясь, Александр внимательно изучал стоявших возле длинного двухэтажного здания. – Хлопцы не из мелких будут и, пожалуй, постарше семнадцатилетнего Нилова, у которого только-только начала растительность под носом пробиваться. А у этих вон уже и бородка почти оформилась. К бабке не ходи – сейчас цепляться начнут. И мне их пристальное внимание заранее не по нутру».