— Прощения попросить за то, что не добили сразу. Ну, я их и простил, как смог.
— А говорил, что одной ногой в могиле…
— Теперь уже двумя, но это не повод позволять всяким подонкам себя добивать.
— Гм... — Седобородый как-то по-особенному посмотрел на больного. — А знаешь, ты, пожалуй, подойдешь.
— Куда? К краю могилы? — усмехнулся Александр, почувствовав возвращение боли. — Я ног не ощущаю, а вы говорите…
— К могиле тоже по-разному подойти можно. Хочешь получить вторую попытку? — спросил тот. — Правда, не здесь.
— О чем вы?
— О новой жизни. Только что открылась вакансия. Если согласен, скажи. У тебя десять секунд.
— Я-то согласен сразу и на все. Только в моем положении …
— Тогда лови!
Вошедший бросил ему что-то блестящее. Инстинктивно дернув рукой, чтобы поймать, пациент вскрикнул — боль вспышкой погасила зрение.
«Чертов старик, разве можно так издеваться над умирающим! — Еремеев что было сил сдавил пистолет. А еще он почувствовал жжение в кулаке с пойманной вещицей. — Жаль, так и не узнал о вакансии. Скорее всего, у старика крыша поехала, но было бы интересно понять, что он хотел сказать».
Глава 1 Второй шанс (Ч. 2)
Еремеев снова очнулся от того, что кто-то больно стиснул руку. Открыл глаза и в полумраке увидел волчью морду. Пистолет по-прежнему оставался в руке. Александр нажал на спусковой крючок, заведомо ожидая нулевого результата, потом замахнулся, и морда, выпустив руку из пасти, отскочила в сторону, обиженно заскулив. Размерами животное явно уступало волку.
«Не иначе, дворняга, — пронеслось в голове, — но кто ее пустил в больничную палату?! А кстати, кто и саму палату спер?! Да и пистолет мне втихаря подменили! Что это за антиквариат с двумя стволами?!»
Сереющее небо над головой, догорающие звезды и прохладный воздух подсказали, что больного действительно вышвырнули из больницы, только было неясно, насколько давно это произошло.
«Неужели не всех прикончил? Почему-то патронов всегда меньше, чем подонков. Так на какую свалку меня выбросили? И почему в живых оставили? Как же там Виктор без меня? Тоскует небось, мерзавец!» — размышлял Александр.
Впрочем, риторические вопросы сейчас были явно не ко времени — внимание теперь уже бывшего пациента привлекло раздававшееся невдалеке громкое чавканье и недовольное рычание. Он приподнялся на локтях.
В десяти шагах от него несколько дворняг дружно раздирали два трупа. Обиженная Александром зверюга также присоединилась к коллективной трапезе.
«Это когда в Москве успели расплодиться собаки-людоеды? Или меня так далеко вывезли, что…» — Он прислушался. Помимо чавканья от собачьего пиршества, больше не было слышно никаких звуков.
«О, а по дороге еще и приодели? — удивился Александр, обратив внимание на рукава незнакомой одежды. Последний раз кроме бинтов, на нем ничего не было. — А может, накачали какой-то гадостью и у меня память отшибло?»
Еремеев взглянул на сжатый кулак — дворняга успела оставить на коже глубокие кровоточащие раны.
«Не хватало еще перед смертью подхватить бешенство и кого-нибудь покусать. — Он с трудом разжал кулак и только теперь увидел многолучевую звездочку золотистого цвета. — Вот что швырнул старик! Ну и зачем? А это еще что за глюки?»
Вещица начала таять быстрее мороженого и сразу впитываться в кожу. Несколько секунд — и от звездочки не осталось и следа, зато рука зачесалась нестерпимо. Александр поднес ладонь к глазам, поскольку не поверил увиденному.
«Все-таки чем-то накачали… Не могут раны так быстро затягиваться! — от кисти до плеча, а затем и по всему телу пробежали мурашки, как от уколов тысячи игл. Затем бывший пациент расслышал дружный хруст собственных костей и поежился. Неестественность происходящего не позволяла мыслить четко, но версия причастности к случившемуся людей Виктора ушла на самый задний план. — Уж не старика ли это фокусы? «Новая жизнь», «вакансия», «не здесь»… Что он там еще говорил?»
Висевший в небе узкий серп месяца краем касался видневшейся вдалеке башни. Порыв ветра принес густой запах гнилого болота... Вдали раздался протяжный вой...
«Не может быть! — мысленно воскликнул Александр, вздрогнув всем телом. — Почему-то мне кажется, что ужин тех зубастиков раньше звали Корнеем и Потапом, а мне следует побыстрее отсюда убираться. Знать бы еще, как?»