Причин впадать в ступор нашлось с избытком. Недобрыми в здешних местах оказались не только люди. По ночам в глухих улочках предместий появлялись четвероногие зубастики, и основным блюдом для них был человек.
«На окраинах ночью от хищников спасу нет, да и за городские стены они забредают нередко. Мне, как выяснилось, еще повезло с новолунием. Парень говорил, зверюги в этот период не особо активны».
Согласно обнаруженному в кармане рубахи пропуску, Никита Нилов был отпущен в увольнение на трое суток. Какого черта его потянуло на северо-западную окраину Смоленска, да еще среди ночи, когда на охоту выползали те самые зверюги, Александр понять не мог. Никаких воспоминаний, которые могли бы помочь Еремееву освоиться в здешней реальности, от прежнего владельца тела не осталось. А ведь те, кто собирался убить Никиту, вряд ли остановятся, при этом сам он, нынешний, даже не догадывается, за что.
«Надо отыскать Кондрата или Демида и задать парочку вопросов. Однако сначала стоит хорошо подготовиться — с кондачка такие вопросы не решаются, и одному точно не справиться».
— Не спишь? — в крохотную комнату вошел Радим.
— Так ведь день давно на дворе, да и поесть бы не мешало.
— За тем и пришел. Матушка просит откушать.
— С превеликим удовольствием. — Новоиспеченный Никита Нилов поднялся с топчана.
Жилище приютивших «потерявшего память» находилось в полуподвальном помещении двухэтажного здания. Со слов Радима, на окраинах редко попадались уцелевшие строения. Две трети домов разрушили во время восстания, остальные тоже постепенно приходили в негодность. Никто не пытался обустраивать окраины заново. Что толку? Очередной набег — и лучшие жилища подвергались разграблению, пока их обитатели прятались за городскими стенами. Вот и здесь крыша имелась только в некоторых нижних комнатах.
— Ты пистоль без присмотра не кидай, Никита. У нас и дома с оружием негоже расставаться. — Радим остановил приятеля, когда тот направился в соседнюю комнату. — Злодеи могут нагрянуть во двор, и мы должны показать, что готовы их встретить.
Сам молодой человек постоянно носил с собой кинжал.
Когда они подходили к дому, Еремеев успел рассмотреть двор: развалины составляли квадрат примерно сто на сто метров, а в центре располагалась площадка с алтарем против ночных зверюг.
— Похоже, меня чем-то особенным оглоушили. — Александр заткнул пистоль за пояс. — А мы — это кто?
— Все местные. У нас одних мужиков два десятка — сила немалая. Правда, огнестрела ни у кого нет, но пятеро могут неплохо из лука стрелять, отбиваемся.
«Оглоушенный» взъерошил свои русые волосы, словно пытался из них выудить нужные воспоминания.
— От злодеев совсем проходу нет?
— Так ведь на окраине живем, тут треть народу разбоем промышляет.
— Мало вам татарских набегов, так еще и свои грабят?
— Вече не всесильно, его власти пока только на город и хватает.
— Я угораю от здешней жизни! — Еремеев покачал головой.
— Тебе надо к целителю наведаться.
— Боюсь спросить, сколько это будет стоить.
«А еще больше опасаюсь, что колдун сумеет вытащить из моих мозгов, если туда полезет, слишком много опасной информации. Нет, в свою башку никого не пущу. Лучше уж побыстрее постараюсь разобраться, кто тут за наших, а кто против».
— Ты же сам волшебник!
— Ну да, который понятия не имеет о своих способностях, кроме зарядки алтарей.
Парни вошли в другую комнату.
— Благодарствую, господин маг, что уберег моего неразумного от смертушки, — поклонилась ему красивая женщина лет сорока. Одета она была в зеленый сарафан поверх белой нательной рубахи, на голове — цветастый платок.
— Злодеев нужно наказывать и не позволять им обижать хороших людей. — Гость чувствовал себя не в своей тарелке.
— Прошу отужинать. — Женщина пригласила к столу.
«Надо же — время ужина! Не ожидал, что так долго просплю. А ведь увольнительная выписана только до завтрашнего утра. Если не хочу, чтобы записали в дезертиры, пора возвращаться в казармы».
В увольнительной четко и ясно было указано, что конкретно ждет нарушителя. Проверять достоверность угроз на себе не хотелось.
— Разносолов у нас нет, — как бы извиняясь, пояснил Радим. — Ты хотел рыбу, вот мама ее и состряпала.