Испуганно оглядевшись вокруг, я села на мягкий диван и закрыла лицо руками, раскачиваясь из стороны в сторону. Пришло запоздалое осознание произошедшего и роскошная возможность плакать. Я всхлипывала и прикусывала губы, отказываясь верить собственным глазам, ушам и обрывчатым воспоминаниям.
Когда на мои плечи легли чьи-то ладони, я вздрогнула и обернулась – Рон понимающе поджал губы, а затем сел рядом и крепко обнял, раскачиваясь вместе со мной. Я плакала навзрыд за все те месяцы, что не могла позволить себе слабость, за то время, что пробыла в спячке и отрицании действительности. Рон знал, что рано или поздно я вернусь, и мне потребуется его плечо, его утешения, его поддержка. Он знал и ждал момента, который наступил в тот день.
- Как же жить с таким тяжким грузом? – прошептала я, немного успокоившись и глядя перед собой стеклянным взглядом.
Рон не ответил, лишь посильнее обнял меня и ласково провел пальцами по всей длине моих спутанных от ветра волос.
- Я видела Джорджа.
Рон отстранился и посмотрел на меня, нахмурив рыжеватые брови. Я размазала подсыхающие слезы по щекам и шмыгнула носом.
- Не на что там смотреть, - надломлено произнес парень, отчего вновь захотелось расплакаться. – Его словно нет.
- Он этого хочет. – В подтверждение я закивала.
- Так просто ему не отвязаться от нашего многочисленного семейства, будь уверена. – Рон ободряюще улыбнулся, и я слабо улыбнулась ему в ответ.
Когда он успел стать таким мужественным, чутким и внимательным? Когда тот непутевый веснушчатый мальчишка превратился в сильного и решительного мужчину?
Война изменила всех.
Война подкосила всех.
Оказавшись в четырех стенах, я целую ночь пролежала на спине, разглядывая белый потолок, а вместо него мне чудилась битва за Хогвартс, измазанные в крови и копоти лица однокурсников, безжизненные и неподвижные взгляды тех, кто храбро пал в бою. В ушах звенели крики, слезы и самые страшные, пожалуй, два слова в моей жизни – авада кедавра.
Наконец, я позволила себе думать об этом, плотно сжав зубы и не проронив ни слезинки – я отпускала эти воспоминания, которые были слишком тяжелы для того, чтобы носить их всюду с собой.
На смену болезненному осознанию пришло мягкое смирение, которое ласково обволакивало мой разум и убаюкивало ноющую боль. Наутро уже не хотелось кричать и рвать на себе волосы в порыве истерики. Было одно лишь желание – уснуть крепким и здоровым сном без сновидений.
Тогда я думала, что на этом история закончится, и будни потекут в обыденном русле, даруя мне долгожданное спокойствие. Но с этого момента часовой механизм был запущен, а история только-только началась…
========== Глава 1. ==========
Настойчивый луч солнца бессовестно отсвечивал на лицо, заставляя зажмуриться и кое-как разлепить заспанные глаза. Я потянулась и сладко зевнула, переведя затем взгляд на будильник, стоящий на прикроватной тумбочке. Циферблат указывал на то, что сейчас девять часов утра, и пора вставать.
Накинув легкий халатик, я направилась в кухню, бесшумно ступая на дорогой паркет. Наша с Роном квартира была небольшой, но очень уютной и светлой, чтобы ежедневно создавать себе бодрое настроение.
Рон сидел за столом, читал свежий номер «Ежедневного пророка» и пил крепкий черный чай с бергамотом, как всегда без сахара. Я не уставала поражаться тому, как он может получать удовольствие от этой противной горечи, после которой во рту остается неприятное послевкусие. То ли дело кофе…
Я приобняла парня за плечи и чмокнула в щеку. Рыжий поднял на меня теплый взгляд и улыбнулся, откладывая газету подальше и уделяя все свое внимание исключительно мне.
- Доброе утро. – Я широко улыбнулась и подошла к плите, намереваясь сварить себе кофе. – Опять вчера в аврорате задержался?
Я не была довольна тем, что и Гарри, и Рон решили стать аврорами, ведь это так опасно: даже спустя год после битвы были пойманы далеко не все Пожиратели и сподвижники Волан-де-Морта, которые продолжали периодически совершать набеги на Косой переулок и обычные районы магловского Лондона. Но ребят было не переубедить; оставалось лишь неприязненно фыркнуть и буркнуть себе под нос: «мальчишки».
- Нет, из аврората я ушел в шесть вечера, как и положено, - пожал плечами Рон, откусывая приличный кусок от бутерброда с сыром.
- Рон! – возмутилась я. – Дай мне полчаса, и я приготовлю тебе что-нибудь нормальное. Ты же на целый день уходишь, какие бутерброды? Это и для желудка вредно. – Я нахмурилась и покачала головой.
- Гермиона, прекрати, у меня не так много времени.
- Почему ты меня не разбудил? – обреченно спросила я, но все же разбила три яйца над миской и стала их взбивать.
- Ты слишком сладко спала. – Он блаженно улыбнулся, обнял меня за талию и оставил нежный поцелуй на губах. – Я не хотел тебя будить.
- Я не выпущу тебя из дома, пока ты не поешь, - серьезно ответила я, стараясь не растаять.
- Сама будешь объяснять моему начальству причины опоздания, - буркнул юноша, усаживаясь обратно на стул.
- Вот и объясню!
Выложив содержимое глубокой цветастой миски на сковороду, я принялась обжаривать бекон, попутно выливая кофе из турки в небольшую чашку.
- Ты так и не сказал, где задержался, - нарушила тишину я.
- Я был у Джорджа. – Рон устало выдохнул и попытался сосредоточиться на строчках из газеты, но судя по его рассеянному взгляду – безуспешно.
- Как он?
- Такое чувство, что это не мой брат.
- Может быть, мне стоит с ним поговорить? – предложила я, выкладывая яичницу в тарелку и ставя ее перед парнем.
- Ну да, - саркастично начал он. – С семьей он общаться не хочет, а тебя послушает.
- А почему бы и нет? – я изогнула бровь и отпила из своей чашки.
Бодрящий напиток приятным теплом разливался по телу, заставляя меня зажмуриться от удовольствия. Все-таки самое лучшее утро должно начинаться именно с кофе.
- Слезы мамы не подействовали, уговоры отца – тоже, истерики Джинни и спокойный разговор с Биллом также потерпели крах, скандалы со мной, опять же, не возымели никакого эффекта. Что можешь сделать ты? – набив рот едой, спросил Рон.
Я скривила губы, стараясь не обращать внимания на невежество парня, к которому все никак не могла привыкнуть, и медленно пережевала кусок яичницы.
- Возможно, вы избрали не ту тактику ведения переговоров. – Я пожала плечами.
- Я не позволю тебе к нему приближаться, - угрожающе произнес Рон, а я расхохоталась.
- Ревнуешь что ли?
- Гермиона, у него в голове полнейший бардак, он не следит за своими словами и действиями. Кто знает, как он отреагирует на твое вмешательство? Я просто волнуюсь. – Я устало выдохнула и закатила глаза.
- Не делай из него чудовище. Ты преувеличиваешь.
- Он загоняет себя работой, которая не получается без Фреда, а по вечерам хлещет огневиски, что утром чревато головной болью. И все по кругу, - не унимался Рон.
- Не поверю, что Джордж стал алкоголиком. – Я скептично взглянула на собеседника.
- Я этого и не говорил. Слава Мерлину, он не часто напивается до состояния полной невменяемости, но, мне кажется, это не за горами с таким-то ритмом жизни.
- Не ставь на своем брате крест раньше времени. Я верю, что все еще можно исправить.
- Твоя наивность меня порой поражает. – Парень хмыкнул.
- Дай мне возможность поговорить с ним, и, не исключено, что у него есть шанс.
Рон задумался, взвешивая все «за» и «против», периодически поглядывал на мое решительное выражение лица и, наконец, сдался, что меня, собственно, не удивило. Я знала, что одержу победу. Всегда одерживала.
- Только в моем присутствии, - строго сказал он, но, заметив мой негодующий взгляд, добавил: - Это не обсуждается. Или так, или никак.
- Ты можешь все испортить! – возразила я.
- Постою за дверью на случай…
- На случай, если твой старший брат решит убить меня и изнасиловать? Последовательность выбирай сам. – Я шумно вздохнула. – Рон, прекрати, это смешно.