- Я теряюсь на его фоне. Джин, к чему эта вышивка, эти жемчужины на платьях, какие-то узоры? Я хочу простое платье, - взмолилась я.
- Я хочу, чтобы ты была самой красивой невестой!
- Давай оставим это право тебе? – Я улыбнулась, а подруга покраснела.
Совсем недавно стало известно, что Гарри все же сделал ей предложение. Наверное, я так не радовалась даже собственной помолвке. Джинни сияла как новенький галеон, а Гарри лишь смущенно улыбался, когда разговор касался их предстоящей свадьбы, намеченной на сентябрь.
- Но ведь твоя мама хотела видеть на тебе пышное платье… - уцепилась за последнюю ниточку она.
- Да, только вот выхожу замуж я, а не мама, - насмешливо ответила я.
- Ладно. – Она устало выдохнула. – Тогда выбирай теперь сама.
И я выбрала воздушное легкое белоснежное платье без бретелей и корсета, но которое великолепно подчеркивало мою небольшую грудь и тонкую талию. Юбка с оборками, края которых вышиты серебристыми нитями, струилась вниз, а ее подол волочился еще на некотором расстоянии позади меня.
Я покрутилась, и юбка заискрилась, словно кристаллики снега на январском солнце. Джинни восторженно охнула, и я широко улыбнулась, чувствуя себя в этом платье самой красивой. Подруга подошла ближе и положила прохладные руки на мои обнаженные плечи.
- Нужно обязательно оставить волосы распущенными, лишь накрутив их так, чтобы они пружинами струились по спине. Боковые пряди можно заколоть сзади, и будет отлично.
- Нет, - отрезала я. – Я уберу волосы в прическу.
- Но, Гермиона! – возмутилась рыжая. – Ты их и так всегда убираешь!
- Волосы будут убраны. И никакой фаты.
- Ты невыносима, - буркнула девушка и неохотно согласилась.
А я просто не хотела, чтобы имелось хоть что-то, что могло напомнить мне о Джордже. Не хотелось, чтобы он видел меня на моей свадьбе такой, какой я ему нравилась. Мне казалось, так будет правильней.
Второе мая подкралось незаметно, как будто из-за угла. Смущенно выглядывало и переминалось с ноги на ногу, боясь напомнить о своем существовании, а затем решительно шагнуло вперед, представая перед всеми нами во всей красе.
Не верится, что уже два года прошло с тех пор. Два года нам потребовалось, чтобы собрать свою жизнь по кусочкам, словно мозаику, но все равно в этот день, являвшийся праздником, веселиться получалось с трудом.
С утра намечалось празднование в родном Хогвартсе и минута молчания в честь всех погибших на Великой войне. Но я всегда удивлялась, почему всего минута? Почему нам даны всего шестьдесят секунд, чтобы почтить память родных, близких и друзей? Мне кажется, целой жизни мало, чтобы отдать им честь и поблагодарить за то, что мы все сейчас дышим.
А вечером мы собрались в Норе на праздничный ужин и поздравляли друг друга. Но с чем? С тем, что мы живы, а другие мертвы? Быть может, с тем, что Фред уже два года лежит под землей, оставив своего близнеца в безмолвном одиночестве? Это мы празднуем, фальшиво улыбаясь друг другу?
Джордж не появился ни в Хогвартсе, ни в Норе, заставляя меня не на шутку переживать, но я совладала с собой, решив, что я сделала все, что от меня зависело. Не могу же я по каждому поводу носиться за ним, как за ребенком? Он взрослый мужчина, который умеет принимать решения и показывать свой характер. Так пусть теперь проявит все эти качества на благо себе, а я умываю руки.
Я стояла на крыльце, держа в руках бокал с вином, и любовалась потемневшим небом, на котором уже отчетливо виднелись звезды. Весна не так давно вступила в свои права, поэтому к вечеру на улице холодало, но меня это не заботило. Я дышала полной грудью и слушала пение птиц, которое с каждой минутой становилось все тише и тише.
- Это все так нелепо, - послышался голос Гарри, и я вздрогнула.
Парень поравнялся со мной, и я коротко взглянула на него, а затем слабо улыбнулась. В стеклышках его очков отражался бледный свет луны, все отчетливее появлявшейся на небосводе.
- Не получается радоваться победе, когда принимал участие в многолетней войне и потерял столько близких людей. Ужасно понимать, что это по моей вине.
Я смерила друга свирепым взглядом.
- Тут никогда не было твоей вины. Ты не выбирал, кем тебе родиться. Волан-де-Морт убил твоих родителей и хотел убить тебя, чтобы прийти к власти и погубить весь мир. Погибшие – это жертвы во имя светлого будущего каждого из нас, и мы будем помнить каждого и неустанно благодарить за все.
- Ты очень изменилась, Гермиона, - заметил Гарри.
Я посмотрела на него и улыбнулась.
- В худшую сторону?
- Просто изменилась, - уточнил он. – И тебя что-то съедает изнутри.
- Тебе кажется, я просто устала! – нервно отмахнулась я.
- И как Рон, живя с тобой под одной крышей, не видит этого? – изумился друг. – Даже я вижу, хотя мы встречаемся очень редко, что меня, кстати, расстраивает.
- Наверстаем.
Он кивнул, сделав вид, что не обратил внимания на то, что я ответила лишь на одну часть всей его фразы.
- Вернусь к Джинни. Ты бы тоже не мерзла, а то заболеешь еще.
- Все будет в порядке. Я скоро.
Мы ободряюще улыбнулись друг другу, и Гарри ушел в дом, а я вновь устремила взгляд вверх, будто бы ища поддержки у звезд. Но что есть звезды? Это лишь свет тел, которые погибли много сотен световых лет назад.
Высоко в небе я заметила силуэт птицы, которая все приближалась, и я смогла, наконец, узнать в ней сизую сипуху, которая приземлилась рядом со мной и протянула небольшой клочок пергамента. Стоило мне взять его в руки, как птица, ухнув, умчалась ввысь, не требуя от меня ответа. Нахмурившись, я развернула послание и пробежалась глазами по строчкам.
Ты нужна мне, Гермиона Грейнджер.
P.S. Джордж, которого ты не хочешь видеть.
Я действительно не хотела, и он это понимал. Неужели ему настолько плохо, что я вновь потребовалась? А не возможность ли это заманить меня к себе на разговор? Разговор, которого мне хотелось меньше всего. Я просто хочу восстановить свою жизнь, склеить ее осколки, но не помогать Джорджу. Я устала.
Скомкав бумажку, я нацелила на нее волшебную палочку и прошептала «инсендио». Пергамент вмиг вспыхнул и рассыпался пеплом на моих ладонях, который я тут же пропустила сквозь пальцы на землю. Бросив последний взгляд на уже полностью темное небо, я побрела в дом и взяла Рона за руку, тепло ему улыбнувшись.
Возможно, мое искупление – это стать примерной женой?
Внезапное известие о том, что Флер сейчас в больнице, и у нее начались роды, взбудоражила каждого из нас. Позабыв обо всем, мы аппарировали в Мунго и стали нетерпеливо ждать появления малыша на свет. Билл нервничал и сжимал руки в кулаки до побелевших костяшек, его скулы дергались, а взгляд бесцельно блуждал по помещению. А через несколько часов, примерно за десять минут до полуночи, на свет появилась крошка Мари-Виктуар. Ее рождение ознаменовало начало чего-то нового и чудесного. И теперь этот день не казался нам всем таким уж мрачным, ведь война закончилась нашей победой, а спустя два года на свет появилась маленькая светловолосая девочка, так похожая на свою красивую мать.
Джордж так и не явился. Возможно, просто не знал, хотя мне не было до этого дела. По крайней мере, я себя в этом убеждала.
Май проходил в суматохе. В министерстве я старалась выполнять свою работу с должной ответственностью и присущим мне упорством, а в остальное время полным ходом шла подготовка к свадьбе, которая уже не казалась мне чем-то пугающим. Скорее, волнующим. Джордж молчал, не объявлялся в Норе, и никто о нем не говорил, будто его не существует.
В последний майский день я вышла из министерства и порадовалась чудесной погоде: яркое солнце слепило глаза, медленно опускаясь за горизонт, все вокруг зелено, светло, птицы поют наперебой, а в воздухе витает атмосфера достигнутого счастья. Мы, наконец, дождались лета, которое наступит уже завтра.
Я прикрыла глаза и вдохнула поглубже воздух, наполненный радостью приближающегося лета, но вдруг кто-то зажал мне рот ладонью, и я не успела даже испугаться и закричать, как мы аппарировали в какое-то помещение, которое я узнала далеко не сразу.