– Ты как?
– Нормально я, мам, правда, – и Лерка, повинуясь мягкому, но повелительному жесту, снова опустила голову на подушку. Она осторожно взглянула на часы: половина двенадцатого ночи. Из кухни доносился аромат свежезаваренного цейлонского чая и ванили, от которых крепло чувство защищенности.
– Что случилось-то? Ты упала?
Лерка отрицательно покачала головой, мучительно соображая, что сказать матери. И та поняла:
– Что: ОПЯТЬ? – всхлипнула та, медленно оседая в кресло. Её и без того озабоченное лицо стало серым, а глаза наполнились слезами. Лерка кивнула.
– Не так, как обычно, мам. Вообще всё иначе. Я была в душе, и тут смотрю – рядом со мной женщина незнакомая, темноволосая такая, и глаза у неё то ли печальные, то ли испуганные. Я из ванны выхожу, и оказываюсь не в нашей квартире, а где-то в другом месте, вокруг – пепелище. И эта, темноволосая, прямо рядом со мной оказалась, говорит мне…
– Говорит? – у мамы глаза округлились.
– Да, только её так плохо слышно было, будто она не рядом со мной стоит, а в сотне метров.
Мама испуганно прошептала:
– И что она тебе сказала?
У Лерки холодок пробежал по спине, когда она вспомнила лицо той темноволосой. «Найди его!».
Кто этот дядька, интересно? И вообще, что произошло? Уходя от расспросов, Лерка сделал вид, что засыпает.
Мама, подождав несколько минут, вышла из комнаты. Девушка облегчённо вздохнула и села, прогоняя образ странной темноволосой незнакомки прочь. Сунула ноги в дурацкие тапки в виде слоников, резко встала и… оказалась на кладбище…
«Господи! Да как же это!!!», – Лерка огляделась по сторонам: аккуратные ряды крестов, украшенные неестественно яркими цветами тёмные оградки, обелиски, прикрытые от любопытных глаз заиндевевшими берёзками и пушистыми елями. Вид торжественный и печальный.
Рядом с ней, всего в полуметре, тоскливо поскрипывала приоткрытая калитка. Четыре гранитных памятника, потускневшие венки, погасшие лампадки, слегка присыпанные снегом. Лерка пригляделась.
С портрета на неё смотрела улыбающаяся молодая женщина: тёмные длинные волосы разметались на ветру, светлые глаза чуть прищурились, мягкая, светлая улыбка озаряла лицо. У Леры всё похолодело внутри. Это та самая женщина, что привиделась ей несколько часов назад… Это её могила.
Девушка бросила взгляд на могилы рядом: блондинистая девочка лет семи, пацан с немного угрюмой улыбкой, на вид лет тринадцати-четырнадцати, и малышка совсем, годика полтора, в смешном кружевном колпачке. Лера шагнула ближе, приглядевшись к табличкам: Селивёрстова Татьяна Ивановна. И Селивёрстовы же Артём, Маргарита и Алёна, они все умерли в один день – 17 мая 2014 года, чуть более трех лет назад.
Лера поняла, что не может дышать. Женщина на фотографии будто ожила, чуть повернула к девочке голову, одними губами прошептала «Найди его».
– МАМА!!!! – заорала Лера, что было сил, и поняла, что снова находится в комнате. Вот мягкий и удобный диван, вот ковёр, и наряженная к Новому году ёлочка. До неё доносился аромат цейлонского чая и ванили, только больше он не вызывал чувство защищённости.
Впервые нечто непонятное и необъяснимое с ней произошло в пятилетнем возрасте. В тот день она читала книгу и увидела, как мимо неё прошла другая девочка. Смешная такая, с тощими косичками и бантами из коричневой капроновой ленты, в цветастом ситцевом халатике. Просто спокойно прошла, не обращая на Лерку ни малейшего внимания. Но ощущение страха и холода навсегда запомнились.
Потом, уже десятилетняя Лерка, стала слышать странные голоса, шёпот и шумы по ночам, особенно в грозу. Тогда они не на шутку перепугались. Ходили с мамой к врачу: толстому дядьке в круглых очках и со смешными усами, как у почтальона в мультике. Тот прописал кучу таблеток, сказав, что у неё стресс, переутомление и гормональный сбой, дал направление на физиопроцедуры.
Голоса стали тише, но не исчезли.
Лерке жутко не хотелось пугать маму, пить опять эти противные таблетки, от которых мутно в голове и чувствуешь себя растением. Поэтому она сказала, что ей стало лучше, и больше не заговаривала на тему странных образов, приходивших к ней в полутьме.
Около года назад, ещё на старой квартире, они с мамой смотрели какой-то непонятный фильм: тягучая музыка, запутанный сюжет, невесть откуда взявшаяся героиня, которая оказалась не героиней, а её двойником-клоном, – Лерка откровенно скучала.
Она заметила, как около неё возникла небольшая воронка, словно крохотный смерч. Из него вышла освещённая лунным сиянием женщина в длинном кружевном платье и медленно направилась к стене. Лерка провожала её взглядом, и видимо, так вылупилась, что это не осталось незамеченным.