Именно поэтому де ля Рок и пригласил де Маранша на чашечку кофе с коньяком - разведчик, мастер теневой дипломатии, разделял его убеждения и опасения, но, при этом, он был одним из немногих представителей старой военной аристократии, которые имели реальную возможность достичь консенсуса по этому вопросу с финансовой элитой.
Принципиальное согласие финансистов на создание такой структуры конечно, было приятной неожиданностью - но, увы, не снимало принципиальных вопросов об источниках финансирования и подчинении этой 'параллельной армии'.
- Рискну предположить, что закономерно возникают вопросы организации, финансирования и руководства данной организацией - не так ли, господин полковник? - спросил де Маранш, прекрасно понявший ход мыслей своего визави.
- Не могу с Вами не согласиться, господин капитан - сказал де ля Рок, окончательно убедившийся в том, что собеседник использует 'домашнюю заготовку'.
- Хочу предложить Вашему вниманию свои мысли на сей счет - разведчик тщательно готовился к этой встрече, успев согласовать в своем кругу ключевые моменты предлагаемого проекта. - Первое - в начале формирования организации она должна быть подчеркнуто аполитичной, поскольку не следует давать левой прессе повод для нападок. Это просто объединение ветеранов Великой войны, проливавших кровь за Францию, чьи заслуги были удостоены боевых наград - если хотите, клуб фронтовиков (именно такой была организация 'Боевые кресты' в самом начале - имидж аполитичных патриотов очень помог ей развиться и окрепнуть - В.Т.).
Полковник мысленно поаплодировал де Мараншу - этот вариант проходил со стопроцентной надежностью, поскольку в понесшей тяжелейшие потери стране прошедшая война и ее ветераны пользовались уважением, даже с некоторой истеричностью. Такая общественная организация четырьмя пятыми населения Франции, даже очень многими левыми, будет восприниматься как нечто добропорядочное, заведомо заслуживающее уважение. Если в левых газетах попытаются критиковать заведомо аполитичный клуб ветеранов - тем хуже для левых, поскольку их не одобрят даже многие их сторонники, прошедшие войну.
- Второй существенный момент - руководитель этой организации на начальном этапе. По моему мнению, желателен молодой офицер, получивший известность благодаря своему героизму на поле боя. При этом, он не должен иметь репутацию крайнего консерватора - больше подойдет умеренно консервативный патриот. Весьма недурно будет, если он окажется наделен талантом оратора и публициста - продолжил граф де Маранш.
Де ля Рок задумчиво кивнул - куда клонит предусмотрительный разведчик, было очевидно до неприличия: талантливый журналист Морис-Люсьен Ано (это настоящая фамилия, Морис д'Артой - литературный псевдоним - В.Т.) давно пользовался поддержкой того круга влиятельных лиц, в который входил граф де Маранш. Месье Ано и в самом деле хорошо проявил себя на фронте; будучи же ранен, он написал в госпитале автобиографическую книгу 'На фронте: впечатления и воспоминания раненого офицера', изданную в 1916 году (было в РеИ - В.Т.). Книга была весьма и весьма недурна - кроме того, друзья де Маранша приложили все усилия, чтобы сделать ей самую лучшую рекламу. Они же создали 'Почту Парижа', литературную газету ветеранов, каковую месье Ано возглавил после выхода в отставку, в 1919 году (соответствует РеИ - В.Т.).
Собственно, все эти действия были частью комплекса мер, в свое время предпринимавшихся элитой Франции ради достижения одной цели - не дать левым социалистам и коммунистам перетащить на свою сторону большую часть ветеранов прошедшей войны, как это случилось в России. Поэтому организовывались и финансировались разнообразные ассоциации ветеранов самой разной направленности, от ультрамонархических до умеренно центристских, даже откровенно аполитичных - лишь бы не левые!
Все это неплохо работало до сих пор - вот только перспектива войны против Советской России настоятельно требовала внести существенные изменения. Все группировки французской элиты сделали выводы из полученных уроков - более того, все хорошо помнили, насколько краток оказался путь от массовых демонстраций с плакатами 'Руки прочь от Советской России!' до напугавшего очень многих мятежа на эскадре, находившейся в Черном море, поскольку иные представители власть предержащих сочли его 'французским Кронштадтом', прологом коммунистической революции. Теперь требовалось противопоставить единую силу, способную выступить с оружием в руках - а не совокупность разрозненных ветеранских ассоциаций.
Возвращаясь же к проблемам дня сегодняшнего, трудно было не согласиться с тем, что месье Ано, или же лейтенант д'Артой, если угодно, является оптимальной кандидатурой - у него уже была общенациональная известность как талантливого писателя и публициста, сильного оратора, организатора ассоциации кавалеров Ордена Почетного Легиона. При этом его политические взгляды были приемлемы для подавляющего большинства граждан Третьей Республики, поскольку он не был ни крайним монархистом, ни убежденным республиканцем, а выступал защитником традиционных ценностей, близких сердцу каждого истинного француза - одним словом, в политическом отношении он был почти идеальной компромиссной фигурой.
- И, наконец, третья проблема, самая, пожалуй, сложная - финансирование новой организации - продолжил Шарль де Маранш. - Позволю себе заметить, что, по моему мнению, явные следы, ведущие к нашим друзьям, крайне нежелательны.
Франсуа де ля Рок прикрыл глаза, соглашаясь с собеседником - нетрудно было представить, какой вой поднимет левая пресса, если выяснится, что новая ветеранская организация создается на пожертвования де Ванделей, Шнейдеров или Ротшильдов. Нет, конечно, семейство де Вандель без малейших проблем согласится выделить потребные суммы - это полковник услышал из уст главы клана металлургических магнатов, когда вместе с маршалом обедал у них, обсуждая нынешнюю ситуацию и планы на будущее. Условие было одно - ни малейшего шума в прессе, не говоря уже о серьезном политическом скандале!
Полковник ничуть не сомневался в том, что его визави обсуждал эту же тему в особняках оружейных магнатов Шнейдеров и некорованных финансовых королей Ротшильдов - и, ему сказали что-то похожее. Финансировать новую организацию должен был кто-то, не входящий в устоявшиеся кланы. При этом, совсем уж подставное лицо было нежелательно - если буржуа средней руки вдруг начнет жертвовать миллионы франков, вопросов возникнет очень много. Кроме того, благородным меценатом, возможно, придется пожертвовать - конечно, при необходимости. Хладнокровно списывать в потери своих граф де ля Рок умел - но, весьма не любил это делать. Таким образом, выбор патриотически настроенного жертвователя еще более сужался.
- Как Вы отнесетесь к кандидатуре месье Спотюрно, господин полковник? - прервал размышления де ля Рока разведчик.
- Вы считаете, это возможно, господин капитан? - на всякий случай уточнил Франсуа де ля Рок.
- Возможно, Вам доводилось слышать о том, как корсиканский нувориш желает стать полноправным членом высшего общества - и, ради этого, лезет в большую политику? - слегка улыбнулся разведчик.
- Благодарю Вас, мне доводилось слышать об этом казусе - ответил де ля Рок.
В самом деле, потуги весьма дальнего родственника семейства Бонапартов были постоянной темой для обсуждения в аристократических салонах. Происходивший из семьи обнищавших корсиканских землевладельцев (к корсиканцам во Франции, особенно на севере и в центре страны, тогда относились примерно так же, как в России 90-х к чеченцам - В.Т.) Франсуа Спотюрно, чьи претензии на благородное происхождение даже корсиканского образца выглядели сомнительно, не жалел сил и денег для того, чтобы стать представителем высшего общества Франции. Еще на заре своей карьеры, когда положение парфюмерного магната ему могло привидеться в сладких мечтах, он сменил фамилию на Коти. Затем, немного встав на ноги, женился на французской дворянке из обедневшего рода.
Никто не отрицал талантов месье Коти как парфюмера и предпринимателя - безусловно, в профессиональной сфере он был одним из лучших. Если бы он довольствовался при этом своим местом, местом скоробогача, тем более, уроженца Корсики, из вежливости принимаемого в салонах высшего света - все было бы в порядке. В самом деле, ремесло парфюмера исстари считалось во Франции весьма почтенным занятием, хорошие парфюмеры были весьма небедными людьми - но, это не было основанием допускать их, например, в Малые апартаменты короля, когда Его Величество обсуждал государственные дела с приближенными.