– Я бы и рад промолчать, – сказал Воскобоев.
– Но истина дороже, – закончил эту фразу директор.
Врач, который держал хрононавта за руку, щупая пульс, неожиданно вмешался в разговор и спросил:
– А какова причина смерти?
– Не сказали, – развел руками Воскобоев. – Поймите же, мне самому неприятно. Может, они пошутили?
– Нет, – криво усмехнулся директор. – Это самое лучшее доказательство. Значит, осталось три недели?
– Три недели, – согласился Воскобоев.
– Это лучший подарок, который вы мне могли сделать, – сказал директор.
Всем было не по себе.
Директор просил не распространять эту новость по институту, но, разумеется, через полчаса об этом знали все, вплоть до вахтера. Одни воспринимали новость как доказательство путешествия во времени, но большинство было убеждено, что Воскобоев нехорошо пошутил.
За последующие три недели было проведено еще шестьдесят две попытки отправиться в будущее. Все провалились.
Воскобоев ходил подавленный, но от своих слов не отказывался. Общественное мнение в институте осуждало хрононавта. Никто практически ему не верил. Директор вызвал его к себе и еще раз расспросил. Воскобоев сказал:
– Как честный человек, я не могу изменить показаний. Хотя мне хочется, чтобы вы жили и получили Нобелевскую премию.
– Истина дороже, – ответил директор. – Я согласен умереть. Пускай мне ее вручат посмертно.
Директор жил в доме на территории института. Он был одиноким человеком, потому что всю жизнь трудился ради машины времени и ему некогда было обзавестись семьей. Вечером шестого октября никто не ушел домой. Сотрудники института толпились в саду вокруг дома и делали вид, что они оказались там случайно. Несколько друзей и ближайших помощников директора собрались у него, пили чай, делали вид, что ничего не происходит. Директор отдавал распоряжения своему заместителю на случай его, как он выразился, отсутствия, а тот записывал указания.
Где-то часов в одиннадцать вечера, когда сотрудники начали расходиться по домам, чувствуя себя одураченными, к директору ворвался Воскобоев.
– Есть выход! – закричал он. – Мы вас сейчас же отправим в будущее. Там вас вылечат.
– Я не болен, – ответил директор. – И готов пожертвовать собой ради большой цели.
Он обернулся к заместителю и продолжал давать указания.
Вскоре пробило двенадцать часов.
С последним ударом все присутствующие в комнате осуждающе посмотрели на Воскобоева.
Тот растерянно развел руками.
А директор вдруг улыбнулся и сказал:
– А неплохо, что обошлось. Я уж поверил…
– А истина? – спросил Воскобоев. – Разве она не дороже?
– Истина… – сказал директор, схватился за грудь и умер. Сердце не выдержало ожидания смерти.
Когда все поняли, что директора не спасти, то накинулись на Воскобоева, считая, что тот перегрузил нервную систему директора и убил его.
Институт чуть было не закрыли.
Воскобоев перешел на другую работу.
Путешествия во времени удалось стабилизировать только через полтора года, уже при другом директоре. И тогда выяснилось, что Воскобоев не лгал. Но удивительно другое: доверия к себе он не вернул. И на торжественную церемонию по поводу присуждения директору Нобелевской премии его даже не пригласили. Хотя он был первым в мире хрононавтом.
Существует мнение, что, промолчи Воскобоев, директор бы прожил еще много лет.