И не поспоришь, блин.
— А что за игра? Какие-нибудь «Забытые земли»? — Мне невольно вспомнилась постоянно крутившаяся по всем каналам реклама. — Она, вроде как, давно вышла.
— Нет…
— «Забытые земли» — для изнеженных школьников!
Сообщив это, майор со всей дури рубанул по столу ребром ладони, отбил себе мизинец, на секунду скривился и уставился на меня таким взглядом, словно это именно я был во всем виноват.
— Иными словами, «земли» не совсем подходят под требования Министерства обороны, — дипломатично произнес доктор. — Но, поскольку бюджет страны предусматривает траты на развитие и внедрение инновационных технологий во все сферы жизни, «Роботек» по специальному заказу разработал совершенно новую игру, полностью подходящую для наших целей.
— Она уже запущена?
Мне наконец-то стало по-настоящему любопытно. Денег на капсулу у нас в семье никогда бы не набралось, так что я о ней даже не мечтал. Но ролики с картинами восхитительных виртуальных миров все-таки трогали мое сердце. Не все же книги читать и в третью часть «Цивилизации» рубиться. Пусть и на божественном уровне.
— Около полугода назад. Называется «Альтернатива». Слышали?
— Да, кажется. Что-то типа постапокалипсиса?
— Что-то типа того, — согласился врач. — Ну так что, вы согласны?
Во всем этом до сих пор просматривался непонятный подвох. Вот только какой…
— А подумать можно?
— Думай, мы тебя не торопим, — майор демонстративно взглянул на сверкавшие золотом и драгоценными камнями часы. — У тебя есть целая минута. Дальше будет Таймыр. А еще — грабли и медведи.
Вот сволочь.
— Я рад, что вы согласны, — улыбнулся доктор, когда я все-таки обреченно кивнул. — Осталось только подписать несколько бумаг.
На стол передо мной легла стопка листов величиной с «Войну и мир». Я смерил ее взглядом и поднял на врача удивленные глаза.
— А почему так много?
— Бюрократия, — грустно вздохнул тот, легонько пододвинув бумаги в мою сторону. — Знаете же, как чиновники на все это смотрят. Нужно получить ваши подписи буквально на каждый случай, даже самый фантастический. Да вы не беспокойтесь.
Я вздохнул и начал подписывать.
— Э… а почему здесь говорится, что я согласен на стандартную страховку в случае необратимого поражения центральной нервной системы? Что это значит?
— О, я же говорю, это всего лишь формальности, — не очень убедительно улыбнулся седобородый. — Наши капсулы создавались под контролем специалистов «Роботека», а они, сами знаете, выпускают абсолютно идеальный продукт. Да и страховка у вас все равно будет, не переживайте.
Ладно, если уж назвался груздем…
Ручка продолжала скользить по бумаге, оставляя мои инициалы под все новыми и новыми условиями. Хрен бы я на это все согласился, если бы не призрак огромного белого медведя, притаившегося позади заснеженного покосившегося сортира…
— Отлично, рядовой, — кисло улыбнулся майор, когда я закончил рисовать свои закорючки. — Завтра в семь утра отправляешься в Москву. Если не понял, то в семь утра с личными вещами нужно быть на пороге военкомата.
— Э… то есть как? Призыв же позднее…
— Ты только что подписал согласие на вступление в ряды вооруженных сил. Начиная с завтрашнего дня.
Я уставился на кучу бумаги. Может быть, действительно подписал… фиг его знает.
— В общем, свободен, рядовой.
— Удачи вам, Александр.
Оказавшись за дверями военкомата, я остановился и неуверенно почесал затылок, в очередной раз задав себе все тот же вопрос:
— Что это вообще было, едрена вошь…
Остаток дня прошел в какой-то неразберихе. Сначала пришлось долго и упорно объясняться на работе — доказывать, что мне действительно придется служить, отметать намеки на происки конкурентов, убеждать, что я на самом деле не смогу отработать обязательные по закону две недели… дурдом. Затем начались суматошные покупки носков, футболок и прочих предметов личной гигиены. Черт его знает, что мне на этой службе могло понадобиться, но я старался предусмотреть все.
Батя воспринял новость с присущим ему пофигизмом. То есть, произнес здравицу в мою честь, опрокинул стаканчик и сообщил, что гордится сыном.
Трое его собутыльников согласились с тостом и присоединились к поздравлениям, хором сообщив мне, что армия — единственное достойное занятие для настоящего мужчины. С учетом того, что все они в свое время хитрыми способами откосили от службы, прозвучало это несколько странно.
А вот мои приятели, которым я рассказал о грядущих переменах в жизни, восприняли мои слова с некоторой завистью.