Когда щёлкнул замок двери, я чуть было не вскочила от неожиданности. Артём выглядел сонным, взъерошенным и каким-то даже слишком милым. Он, звеня ключами в руке, закрывал дверь с внешней стороны. Вот чёрт!
— Доброе утро, — несколько гнусаво с ленцой поздоровался он. — Ненавижу что-либо делать в такую рань.
Рань.
— Да уж, бедняжка.
— А ты во сколько встала?
Он зачем-то коснулся внешней стороной холодной ладони моей щеки, отчего в вздрогнула и чуть не задохнулась. Пора что-то решать с давлением, раз скачет уже от просто резких телодвижений. От Заславского пахло мятой и этим невозможным кофе, что даже казалось, мне уже мерещится. Чувства от него /к нему/ у меня были какие-то иррациональные, будто при его появлении в разум подпускали пьяный дурман.
— В восемь…
— Сразу видно, что ты не у дел семьи.
Всё наваждение как рукой сняло накатившей волной негодования.
— Да у нас так все просыпаются!
— Угу, — он, видно, совершенно не хотел ни о чём спорить.
Меня больше волновал вопрос, что делать с чертовым замком, как выкрасть у парниши ключи. Он держал их в переднем кармане брюк и любые поползновения к ним в случае неудачи будут похожи на домогательства. Не то, что бы мне не хотелось немножко подомогаться, но слишком уж подозрительно.
В итоге входная дверь захлопнулась, я вздрогнула и расстроенно качнула головой: ключи оставались в кожаном портфеле, который несчастный Аффареныш, разумеется, взял с собой. Пришлось вернуться в выделенную мне комнату, немного посидеть за компьютером и разочарованно вернуться в кровать, проклиная мерзавца за предусмотрительность. Я задумалась над тем, а придёт ли горничная, как в отеле, сегодня убираться в этой комнате?
Горничная. Тот самый единственный человек, который имеет доступ к комнате Артёма. Я резко села на кровати и уставилась на свои ладони. Нужно было выждать момент, и стянуть у неё ключи. Ощущение предвкушения вернулось ко мне приятной дрожью, пан или пропал, нужно пробовать.
К порогу спальни нужной мне девушки я подступилась уже глубокой ночью, когда даже с учётом местных привычек, она должна была уже дрыхнуть без задних ног. Прислонившись ухом к двери, я постаралась различить какие-либо звуки. Тишина. Аккуратно прокравшись в комнату, я включила экран телефона в поисках стола. Стоило мне осторожно провести светом вокруг себя, как по-близости что-то сверкнуло. Есть!
Решив забрать всю связку, я аккуратно сунула её в лифчик через вырез платья и поёжилась: холодные. Поборов излишнее волнение, я беззвучно поднялась на третий этаж. Старший Заславский, к счастью, дома не обретался, а потому в дальнем углу должно было стать поспокойней. Осторожно вытащив ключи, я стала их подбирать, как заправский взломщик. Вот ведь параноики несчастные, столько проблем из-за того, что кто-то не лечится. Когда замок мягко повернулся, я даже удивилась. С третьего ключа — это везение. Дверь отворилась бесшумно, и я тут же замерла, стараясь увидеть что-либо в темноте безлунной ночи. Так, слева, похоже, кровать, достаточно далеко, там явно нет того, что я ищу. Справа столы, и да, это то, что нужно. Снова включив экран телефона, почему-то побаиваясь пользоваться нормальным фонариком, я направилась туда. Дверь за спиной закрылась, и я аж подпрыгнула, тут же направив свечение телефона на неё. Чёрт возьми, механизм доводчика двери, ты меня напугал.
Так или иначе, документы были у меня в руках. Действительно, хранилось всё в удивительном идеальном порядке, так что найти папку с пометкой «Добро» не составило труда. Открыв её, я начала изучать содержимое, и мне стало немного не по себе. Что за «Казино», что за сделки с Салвинией, что вообще Добродетель творит? Что мы творим?! Я, не стараясь больше тихушничать, кинулась к другой подобной папке и, открыв её, замерла. Надпись гласила:
«Даже и не знаю, кто из нас любопытнее».
И чем больше внутри меня всё сжималось и покрывалось льдом, тем явственнее плавно появлялся свет у меня за спиной. Крутящийся выключатель щелкнул, будучи повернутым до конца, и от этого тихого звука я вздрогнула всем телом, выронив всё из рук. Телефон с грохотом свалился куда-то под стол, а я резко обернулось в сторону источников света. Два торшера по обе стороны кровати, создававшие теплое и мягкое, слегка оранжеватое свечение. А между ними, беззастенчиво развалившись на кровати прямо в одежде и опираясь спиной на подушки, лежал Артём. В одной из рук у него был небольшой винный бокал без ножки, вторую же он отнял от выключателя и положил ладонью на колено. Проведя рукой с бокалом в воздухе, он допил содержимое и ухмыльнулся.
— Признаться, я за день уже заждался.
Особенно доходчиво это поясняли фантики от конфет и чипсов и пустая бутылка из-под вина на полу.
— Почему ты здесь?.. — мой голос звучал так странно и тихо, что я сама его не узнала.
— Ну потому что откуда я знал, когда ты решишь воспользоваться оставленными мной подсказками. Зашел со двора и пробрался сюда, пока Настя, горничная, следила за тем, чтобы ты была у себя. Небольшая проверка, можно было бы и догадаться. Ну ты знаешь, каждый день ведь в твою машину врезаются наследники соперничающих с вашей семей.
Заславский был на редкость пугающе спокоен, всё также, как и обычно, с неизменной мягкой улыбкой. Я постаралась унять нервную дрожь, ожидая, что у него может быть оружие, либо что-то пострашнее. Оставался только один выход: слинять по-бырику. Но, кинувшись к двери, я вдруг обнаружила, что она закрыта.
— Есть ещё один ключ, отсюда без него не выйти, – подал голос до мерзости довольный собой Заславский.
— Ты что, больной?! Нахрена закрывать себя изнутри ключом?
— Чтобы эта комната была клеткой для тех, кто пытается сюда попасть. Для таких, — он указал в мою сторону. — Как ты.
— Да ты ненормальный…
— У нас это семейное.
Не было слов, чтобы описать мой шок, недоумение и страх. При этом отчего-то было очень смешно: от ситуации и от собственной наивности. Какой же он актёр, так сыграть очарование и наивность, такое мастерство заслуживает Оскара.
— Я не собираюсь причинять тебе какой-либо вряд, — начал он, а у меня в голове пролетела мысль, мол, «а ты попробуй, глядишь, тогда и я тебе его причиню». — Давай, где там твой телефон, будем вместе звонить твоему отцу.
========== 26. Под дождём ==========
– Да выключи ты звук! – Громов в сердцах хлопнул по рулю, едва мы остановились на светофоре.