***
Он действительно планировал сдать их. Пинто собрал так много информации, как только смог, а потом исчез из поля зрения на целый день. Не отвечал на звонки, не был дома, хотя Громов приехал лично, надеясь его там найти. Поговорить, наконец, пусть Дима и начал бы гнуть свою линию. Привязать к стулу и не пускать никуда, пока вся информация не уничтожена. Но его нигде не было. И это означало, что до уничтожения рейтинга всей Салвинии оставались считанные часы, а, может, и минуты. Его необходимо было остановить.
— Выслушайте меня, — говорил Денис перед советом управляющих организацией. — Моё условие — вы не убьёте Дмитрия Пинто. Не уволите его, не осудите, даже не понизите по разряду. Я в свою очередь открою вам очень серьёзную информацию, которую недавно узнал. Она грозит подрывом авторитета всей организации.
— Условие принято, я слушаю, — ответил кто-то из тёмного зала. Некоторые боссы предпочитали не показывать своих лиц агентам, а потому все сидели в полной темноте, тогда как Денис стоял возле открытой настежь двери, очерченный светом.
— Я знаю, что Дмитрий собрал очень большой объём информации на мафиозную группировку «Добродетель» за управлением семьи Козловых. Вероятнее всего, он планирует её кому-то сдать, пренебрегая правилами Салвинии.
— И кому же?
— Я не могу знать. Однако его надо остановить, иначе у нас могут быть катастрофические проблемы. Помимо смерти босса, ещё и подрыв авторитета фирмы. Нас просто уничтожат менее профессиональные конкуренты, давно дремлющие в тени. Нельзя этого допустить.
— Понятно. Спасибо за информацию. Считайте, что вы повышены по рангу. Какой он там?
— Шестой, — ответил кто-то другой.
— Теперь вы седьморазрядник. Поздравляю. Теперь вы свободны, можете идти.
Так или иначе, новый разряд почему-то совершенно никак не порадовал Дениса. Скорее, наоборот, это казалось какой-то подачкой, кинутой псу костью. Потрясающе хладнокровная реакция. Хотя, в принципе, а чего он ожидал от людей, всю жизнь живущих по уши в крови.
— Андреа, — он протянул другу кофе. — Как ты считаешь, всё ли нормально?
Громов приехал в главный офис Салвинии, чтобы встретиться лично.
— Не знаю. А какие у нас были варианты? Я надеюсь, что это поможет. Ты говорил, что они обещали не трогать его.
— Я взял мотоцикл и всё объездил, но его нет нигде. Какое-то безумие! Что творится в последнее время? Это всегда тут так было, или к моему приходу началась такая фигня?
— В девяностые-то? Был полный отрыв башки. Всё ещё только выстраивалось. К твоему приходу начались относительно спокойные времена. Я думаю, наши шпионы с их базой данных быстро его отыщут. Главное — уничтожить информацию.
— Если он её ещё не передал.
— Надеюсь.
Они сидели и смотрели в окно довольно продолжительное количество времени. Стемнело, но новостей никаких не было. Дима всё также не отвечал на звонки. Денис начал серьёзно волноваться.
— Что если Добродетель уже с ним разобралась?
— Не думай о плохом.
— Заказали кому-нибудь, как дядю Нормана. Агентам Этойлона. Говорят, их «клиентов» не находят.
— Ден, прекращай.
Громов хотел было выдать ещё несколько предложений, но не успел. В комнату занёсся какой-то мужик и громко прокричал: «Вы видели новости?! Врубайте ТВ!»
— А что там? — у Дениса от внезапно накатившей тревоги скрутило живот в области солнечного сплетения.
Андреа уже схватил пульт и включил центральный канал.
— Семью Пинто заложили, выкинули на них всю информацию сразу всем их соперникам. Те объединились в одно целое, как шакалы, и ринулись в бой. Во! — мужик указал на горящий дом, показанный в репортаже. — Всё горит! Кровь и тлен. Пиздец его кто-то сдал, у кого доступ к инфе был. Стрёмно теперь жить, не знаешь, кому тут можно доверять, а кому нет.
— Кто заложил? — в каком-то трансе произнёс Громов.
— Да бес его знает, товарищи! Говорят, что сами всё выяснили. Ага, как же! Такое сами не выясняют. Это кто-то из Салвинии сдал, вполне целенаправленно.
Денис почувствовал, как темнеет в глазах. Он медленно сполз по стеклу панорамного окна вниз, обнимая колени руками.
— Эй, слышишь? Держись, — Андреа старался его утешить, но сам при этом был в панике. — У нас с тобой некого закладывать. Гамбино ни у кого яиц не хватит тронуть, ну или хватит мозгов. А твоих уже… поздно, прости.
— При чём тут мы, идиот? — Громов неверяще развёл руками. — Кто и зачем, у кого были такие ресурсы? Сам Дима больше полугода потратил, чтобы это всё достать, из кожи вон вылез. Но за один день!.. ну почему всё просто не может быть хорошо?
— Денис, Денис, — Андреа положил руку ему на плечо. — Его сдало само руководство.
— Они обещали его не убивать.
— Они и не убили. По крайней мере, не сами.
Громов ходил по офису, хватаясь за голову и пытаясь дозвониться до напарника. Пару раз шмальнул из ТТ в стену, после чего люди заглядывать к ним перестали.
— Денис, — несмело подал голос Гамбино.
— Я думаю, что он выбросил симку. Андреа, ты же умный. Скажи, что мне делать?
— Бежать.
Громов пулей метнулся к окну. Возле офиса остановился ещё один мотоцикл, прямо рядом с его собственным байком. Приехавший мужчина, поправив винтовку за плечом, направился внутрь здания.
— Я с ним поговорю.
— На похоронах твоих мы все поговорим, он же в состоянии аффекта, — Гамбино оттолкнул друга от окна. — До мотоцикла ты не добежишь, простреливаемая зона. Бери сейчас ключи… бери ключи, я сказал!
Не ожидав такого напора от Андреа, Денис взял красный брелок в ладонь.
— Машина стоит в самом левом углу на первом этаже парковки. Красная Феррари «GTO», рядом с моим золотым Энзо. Ты знаешь, её сложно не узнать. Мчи подальше отсюда, брось открытую где-нибудь, с ключами. Найдутся ворюги, пусть берут. Прямо предложи им покататься и беги к метро, пока оно ещё работает. Всё равно потом разыщем, много что ли Феррари в городе, главное задницу твою спасти.
— Ты хочешь пожертвовать своим Феррари? — в шоке сказал Громов, активно подталкиваемый к выходу.
— Нет, я не хочу пожертвовать своим Феррари, а-а, — рассерженно протянул Андреа, растирая лицо руками. — Просто иди. Энзо я бы не смог, этот бери, но не разбей, я тебя умоляю.
— Понял.
— Есть хата, где спрятаться?
— Есть. Но не в этом городе.
— Деньги есть? — Гамбино подхватил портфель Дениса и вручил ему в руки.
— Достаточно.
— Давай, бегом, жду звонка, — и крикнул вдогонку. — Бегом-бегом-бегом!
Диму ненадолго задержали у входа, нелепо спрашивая, всё ли в порядке, но тот прошёл мимо всех, в кои-то веки пользуясь высоким разрядом. Они разминулись с Громовым потрясающе близко, один ехал в лифте вниз, второй наверх. Когда Дмитрий ворвался в офис к Андреа, как обычно заставленный цветами, мониторами и компьютерами, Дениса там уже не было.
— Где он?
— Кто?
— Денис Громов. Который отдал мою семью на растерзание этим шакалам.
Пинто навёл пистолет на Гамбино, на что тот поднял руки вверх.
— Точно подмечено, что шакалам. Где ты был, я не мог до тебя дозвониться! И с чего ты взял, что виноват Ден, откуда ему было столько знать?
— Люди, пришедшие грабить и убивать моих родных, передавали от него «привет». Обычно «привет» от кого попало не передают, особенно после того, как я собирал информацию на Добродетель. Надо было догадаться, что он на их стороне. Норман, прекрасный мужик, пал в этой бездарной битве, устроенной так называемым «Добром». Сколько хороших людей они перерезали, и сколько перережут ещё в борьбе за власть?
— Я без понятия, но я тебе верю. Если Денис и был на чьей-то стороне, так только на стороне Салвинии.
Дима сделал глубокий вдох, затем выдох и взвёл курок. Андреа закрыл глаза.
— Успокойся. Пожалуйста, успокойся. Я тебе не противник, я безоружен.
— Я не ищу противников, я уже перебил достаточно. Сейчас я спрашиваю, где он?! — по щеке Дмитрия потекла злая единственная слеза, голос его дрогнул.
— Он ворвался сюда, стребовал с меня ключи от машины и сбежал.