Секунду, и что это он здесь делает?!
Двери закрылись, я даже не успела сказать ничего. Но мне показалось, что перед этим, мы все же успели встретиться взглядам.
Доложить об увиденном сразу не получилось – не понял бы мужик в костюме. Но он вышел на пятом этаже, и как только лифт тронулся дальше, я дёрнула Громова за рукав.
– Мне показалось я видела этого Артёма, которому ты врезал.
Они с Пинто тотчас переглянулись так, будто поняли что-то важное и значительное, что пока совершенно не понимала я, и это раздражало, но даже объяснений затребовать не хватило времени. У лифта нас уже ждал Андреа.
– Добродетель? – сходу спросил его Денис.
Тот кивнул, ещё больше запутывая для меня и так нелёгкую ситуацию. Чёрт бы их побрал, этих лаконичных мужчин.
– Присмотри за дамой, очень ответственно, – попросил Ден, прижимая руку к груди, мне показалось, что даже чуть не добавил «по-братски», – мы разведаем обстановку.
Андреа нервно ухмыльнулся, но эта улыбочка сошла с его лица, едва Димас и Громов скрылись за поворотом.
— Идём? – обратился он ко мне, стараясь излучать оптимизм.
Я поспешила за ним вдоль по хорошо освещённому коридору, выложенному бирюзовым ковролином. Мимо мелькали двери, таблички с надписями, мы дошли до уже знакомой мне приёмной, единственного места, куда без опасений можно пускать совершенно постороннего человека.
– Что происходит? – нахмурившись, обратилась я к Гамбино. – Куда они пошли?
– Чайку? – с лучезарной улыбкой спросил он, чуть ли не демонстративно игнорируя мои вопросы. – Или, может, кофе?
Прямо как родители с их «вырастешь – поймёшь».
– Себе сделай кофе, – насупилась я, падая на диван.
Андреа как ни в чём не бывало пожал плечами и, кажется, воспринял мою грубость, как указание к действию: хлопнул по выключатель чайника на столе, достал из шкафа внушительную красную чашку. Тишина между нами нарушалась только шипением кипящей воды, сквозь которую мы старались незаметно друг от друга вслушиваться в то, что присходит за стенами. Когда у Гамбино завибрировал телефон, он аж вздрогнул от напряжения, достал трубку из кармана, тут же выронил, так что пришлось лезть под диван и лихорадочно шариться там рукой.
– Да? – Андреа прижал телефон к уху, не вставая с колен, выслушал что-то короткое м сменился в лице. – Сейчас.
Он уже выскакивал за дверь, но перед тем, как переступить порог вновь вспомнил о моём присутствии и развернулся так резко, как одержимые с Севкиных видеокассет про экзорцизм.
– Сиди здесь, – он назидательно вскинул палец. – Никуда не выходи. Это может быть опасно.
«Очень ответственно» – отдалось у меня в ушах громовским голосом, едва захлопнулась дверь под утихающее шипение чайника. Абсолютно невозмутимо я плеснула кипятка в ту самую красную чашку, на дне которой уже лежало кучкой содержимое примерно семи чайных ложек растворимого эспрессо. Отвар должен был получиться тем ещё. Что-то происходило там, за этой дверью, но я была практически заперта в долбанной приёмной, как в аквариуме, сюда даже не доносились звуки, кроме разве что звука торопливых шагов или плохо слышимых голосов где-то в отдалении. Может, именно потому что я так старалась услышать что-то важное, я вообще обратила на это внимание. Пара голосов, в которой что-то показалось смутно знакомым мне, привлекла внимание. Судя по звуку, их обладатели двигались вдоль по коридору, приближаясь к приёмный.
Один из них был совершенно точно мужчина, а вот второй голос… Второй принадлежал без сомнения Козловой Дарье. Я сначала от такого открытия дико вжалась ухом в дверь, как будто планировала сквозь неё просочиться, но слишком быстро поняла, что что-то пошло не так. Они больше никуда не двигались, стояли прямо на против приёмной и о чём-то ожесточённо спорили. Почему вдруг? Да потому что они явно шли сюда, чёрт возьми! Кто-то из них уже взялся за ручку двери и она дёрнулась в паре сантиметров от меня, приводя в замешательство на грани паники.
Лишь в последний момент на ум пришла блистательная идея, и я едва успела с прыткостью степной лани, но, увы, без её грации заныкаться в светлый платяной шкаф у окна.
Щель между дверцами была очень узкая, но если прижаться глазом, как к замочной скважине, то можно было кое-что рассмотреть, и я рассмотрела. Это же, мать твою, Кирилл Смоленков! Тот самый хитромордый парень, который блонду обхаживал, прямо в этом вот кабинете во время моего прошлого визита в Салвинию.
По поводу присутствия Козловой много вопросов не возникало. Если уж Артём здесь, почему бы и ей не быть. Что только у этих двоих за дела вместе? А вроде казался нормальным парнем. Хотя здесь я, пожалуй, стала заложником его всепоглощающего очарования, он ни разу не ангелочек.
– Я, Даша, тебе очень симпатизирую! – экспрессивно выразился он, взмахнув руками. – Но сама знаешь, я человек подневольный, по чужим приказам действую.
– Раз уж всё равно по чужим, – когда Козлова говорила с такой интонацией, она как правило, недобро щурилась. – тогда не всё ли равно, по чьим? Сомневаешься, что мы больше заплатим?
– Увы, у любой работы есть свои принципы. И если уж взялся за один заказ, то не беру перекрёстный. К тому же, предоплату я уже получил, а если облажаюсь, получу еще и по почкам, – у него было что-то в руке, но узкая щель не позволяла рассмотреть ничего путного.
Я вообще чувствовала себя как похороненный заживо фараон, ни пошевелиться, ни вздохнуть, чтоб не сделать лишнего шума. Попутно я еще и пыталась лихорадочно анализирует. Аффари пытается перебить у Смоленкова чей-то заказ? Не иначе как от Добродетели?
– Дарья, будь солнышком, скажи, где документы, – в этот момент Кирилл стоял спиной к шкафу и мне оставалось ориентироваться только на звуки.
И по характерному щелчку я поняла, он взвёл курок. Это пистолет! Он, ебать его в нецензурные места, вооружён! Ох, Господи… Хотя чему я удивляюсь? Вооружённому человеку в киллерском агенстве?
– Пошёл нахер!
Судя по интонации Козловой, угроза получить пулю в какое-нибудь интересное место на неё вообще впечатления не произвела. Ну, или они старались взять друг друга на понт. Напряжение, натянутое между ними в тугую струну, чувствовала из своего шкафа даже я. Но это техасское противостояние вдруг прервали выстрелы на нижних этажах.
– Упс, кажется начался штурм. Пару минут, и «Добро» поставит здание под свой контроль. Сама знаешь, какие у них ресурсы. Посиди подумай пока. Я еще вернусь, но уже не буду таким вежливым, – до последнего угрожая Козловой пистолетом, Кирилл вышел за дверь и тут же захлопнул её.
Сразу же послышался резкий поворот ключа в замочной скважине. О, отлично, быть запертой в одной комнате с Дахой – это моя детская мечта.
– Мерзкий ублюдок! – она с ноги саданула по двери, но та особо не дёрнулась.
И я здраво рассудила, что вот он – мой звёздный час, и доле нет смысла скрывать своё великолепное присутствие. Правда, из шкафа получилась скорее вывалиться, чем изящно выпорхнуть.
– Ух, все члены затекли! – резюмировала я.
– А ты здесь откуда?! – надо сказать, Козлова удивилась мне гораздо больше, чем направленному на неё дулу пистолета.
– Не поверишь, из Нарнии! – всплеснула руками я, округлив глаза.
– Ах да, ты же с этим… дебильным биологом.
– Штурм Добродетели? – почти безразлично вскинула брови я, чтобы замаскировать под лёгкий флёр интереса своё тотальное ахуевание от происходящего.
– Папаша беснуется, – скривилась та.
– Так он разве… не отошёл, – я запнулась посредине фразы, подтирая слова, чтобы деликатно обозначить кончину величественного босса мафии, который был при этом не слишком хорошим человеком.
– Никуда он не отходил, – Дага раздосадовано повела плечами, по её виду можно было сказать, что ей очень хотелось бы, чтобы он-таки отошёл, – это было для отвлечения внимания. Все будут поглощены поиском нового наследника у такой влиятельной семьи, что в свете моей позиции – большой вопрос. А он тем временем поставит Салвинию под свой контроль, раздвинет, так сказать, рамки. И мягко, не без помощи оружия, убедить остальных акционеров принять это как должное.