Головою был Реборда в том товариществе дивном. Был по роду головою, по достоинству и чину.
И постольку лишь поскольку не встречаются в природе тело с большими главами, разве Сатаны творенья могут вжиться в образ мерзкий, до восьми голов и больше на плечах своих таская то могу назвать Дакрила, сына мудрой Гитти-Гюмис сердцем, правую рукою, а возможно что и почкой.
Третий друг — Сэвер отважный, самый юный и счастливый был отмечен Божьим даром: мог читать людские мысли по рукам, глазам и ногтям.
Применяя каждодневно свой талант на благо ближним, он снискал себе известность как помощник бескорыстный для Реборды и судейских.
Так в тоске они бродили, наводя кругом унынье, заливая мраком скорби настроенье у соседей. И настало вскоре время, что в округе с населеньем, исчисляемым мильеном, вы не встретили б улыбки и у Малого Ребенка.
Не звучали больше песни, сам эфир молчал нахмурясь, только грозовых раскатов было слышно громыханье.
Технократы цепенели и во вверенных машинах исправляли неполадки, о прошедших днях тоскуя.
Дон Реборда погруженный, в свои думы повсеместно, обращал на то вниманье ну не больше чем на звезды.
Много ль, мало ль их на свете нам заметить очень трудно и об их расположенье знают трое. Только трое — астроном, поэт, влюбленный.
Где уж нам в грехах ходящих наблюдать за светом неба, за небесным покрывалом, изрисованным звездами?
Но за молодостью сила, время на нее играет, и несчастье, словно камень источает и уносит током времени, стремленьем вдаль минуты за минутой.
Снова всходит Солнце в небе, разгоняя мрака тучи и светлеет жизнь земная, орошенная лучами.
Подчиняясь тем законам рассосалась грусть Реборды.
Словно острием тарана он разбил ее решеньем следовать совету Шона.
Есть решенье!
Что тут может прекратить теченье воли?
Что бы изменить решенье благородного Реборды нужен был бы взрыв галактик, или же разбить темницу, распустить на волю мерзость, заполняющую своды.
Человек своею силой похваляясь пред Пространством жалкий червь в сравненье с силой, выдвигаемой Природой.
Где найти замену Солнцу?
Человек не в силах сделать Солнце новое, Природа ж их имеет в изобилье и себе позволить может разнести десяток в щепы не заботясь об итоге.
Что такое цифра десять по сравнению с остатком- бесконечностью природной?
А в тюрьме с побегом Шона всю утроили охрану и добавочными рвами окружили помещенье.
Посветлел лицом Реборда и когда сезон убийства метеорными дождями, что летят со Скорпиона жалом в сердце направляясь миновал, велел готовить он корабль быстроходный, оснащать его всемерно и снабдить запасом знатным пищи, разных инструментов.
Сам же взялся он уладить политические тренья, чтоб корабль без помехи долетел, куда им нужно не встречая затруднений.
Что такому человеку политические дрязги?
Тут же он послал курьеров к Князю Тьмы — Сурен-те-Уру. С каждым он послал подарок с пожеланьями здоровья.
С первым он послал радону, со вторым — каменьев разных, с третьим- ковш, с каймой резною из европия простого…
Тех курьеров в общей сумме он послал 612, и с последним дал прошенье «О не ставленье препятствий».
Долго не было ответа, но не пал Реборда духом. Верил он в звезду, с которой был судьбою крепко связан. Знал корысть Сурен-тен-Ура и пристрастие к радону и к каменьям самоцветным, гамма кванты испускавшим.
Так и есть.
Через неделю прибывают все курьеры, все, числом 612, и у каждого в кармане — разрешение на выезд! — Хэй! — воскликнул Дон Реборда. — Слав князю тьмы! Но что же делать мне с бумагой этой?
Мне нужна одна лишь только.
Но немного поразмыслив все ж решил их все оставить в память о Сурен-те-Уре.
Больше не было препятствий!
Все разрешены вопросы и не видно разногласий.
— В путь! Скорее в путь! — воскликнул истомившийся Реборда. — С нами Бог! Святые духи не оставят нас во мраке!
Дон Реборда был наследник прадеда — Хорея Клида.
Того самого Хорея, что нисколько не робея пошатнул рукою смелой и законы гравитаций и незыблемость Вселенной.
Клид Хорей своим полетом дал возможность всем землянам вырваться в простор Галактик и увидеть нашу землю, а увидев пропитаться к ней любовью благодатной.
И взглянул в иллюминатор Дон Реборда увидал там, как мерцала слабой точкой дорогая его сердцу, словно Кимоно Эльвира, Славная Земля- планета, породившая плеяду космолетчиков- скитальцев…
Грусть прокралась к Дону в сердце и, наделав бед нимало, растревожив ему душу пробралась до самых почек.
Вдруг раздался киргофона вой угрюмый в кабинете.
Дон привстал, нажал на кнопку. Засветившись в полумраке, словно в сумрачном тумане предрассветная полоска голубого неба, змейка расплылась, и на экране как в аквариуме сидя, показался Фил Канистра из моторного отсека.
Весь нахмуренный сидел он, и приятный взгляд канистры говорил, что озабочен он жестокую заботой.
Сфокусировав протонов разбегающихся звенья, взгляд вонзил Дон в глаз Канистры, так, что вскрикнул с непривычки Фил, испуганный начальством.
— Слушай, Дон, моторы в норме и горючего достаток, только гамма-компенсатор отклонясь на три деления, знать дает о недостатке в плазме гамма-клапейронов.
Бровью шевельнул Реборда.
— Разве это так серьезно? Неужели ты не знаешь, что избыток клапейронов говорит о нестабильном зажиганье в трех цилиндрах?
Поклонился Фил Канистра из моторного отсека и ответил капитану:
— Это знает каждый школьник и премудростям подобным я обучен с малолетства, но беда не в том, Реборда, что замечен недостаток, а в заклиниванье стрелки головного аппарата для отсчета клапейронов!
Губы сжал тогда Реборда и подумал:
— Небо, небо! То не добрый знак от Бога. Так ведь можно и погибнуть, не узнав, чего желаешь.
Но собой вполне владея — не бледнея, не краснея он кивнул- «Тотчас исправить!»- и исчез с его экрана.
Вот уже и неисправность!
Дон прошелся по каюте и взглянул в иллюминатор, ставню отведя рукою.
За стеклом во мгле пространства Солнца жаркие висели и вливали вместе со светом бодрость в страждущую душу.
В голове подобно вспышке мысль прекрасная явилась: — Я живу! Живу той жизнью, что хотел себе доставить. Здесь опасность, искушенье впасть в немилость пред богами… И возможность не вернуться, умерев от наслаждений, или просто заразиться и погибнуть черной смертью.
— Да- сказал с тяжелым вздохом и прикрыв иллюминатор вышел в кубрик корабельный.
— Где же ты пропал, паскуда, — закричал Дакрил оттуда. Он сидел и наливался пивом Гайворона Стина.
Не ответил Дон Реборда.
Проходя по коридору в размышлении туманном, он в рассудочном согласье понял: — Жить, так уж как надо! Выполнять закон природы давшей нам глаза и ноги, руки, что бы все ощупать.