Но "сонное" течение времени обманчиво и, к тому же, опасно. Период адаптации давно прошел. Пора делать следующий шаг.
Улучив момент, когда у Кочубея было хорошее настроение, я, опустив голову, виноватым голосом произнес:
— Хотел покаяться перед тобой, пане Васылю.
— Ну, что еще ты там натворил, сынку? Опять где-то подрался?
В последнее время он называл меня так все чаще, чем, признаться, вводил в смущение.
— Я, твоя милость, был в том клятом шинке, когда случилась драка.
— В каком шинке?
— Ну, помнишь… Когда Искра играл в карты с Анжеем Вышнегорским, паном Волевским и русским купцом…
Кочубей чуть нахмурился, потом махнул рукой.
— Та грець с ними. Все уже, слава Богу, минулось…
— Я тогда подобрал письмо, выпавшее из кармана пана Анжея. Оно от польского короля Лещинского к нашему гетьману… Долго думал, кому довериться. Теперь вижу – только тебе пане.
Лицо Кочубея тотчас стало строгим, глаза колючими. Отеческий тон как ветром сдуло.
— Где то письмо? Сам его читал? Говори как на духу!
— Вот, твоя милость. Отдаю тебе в руки. Верю, пане судья, дадите ему должный ход. Оно зашифровано. С трудом кое-что смог разобрать.
— И что там?
— Кроме всего прочего – заинтересованность в переговорах со шведской короной.
— Наконец! — сорвалось с губ Кочубея. — Кто-то еще знает, что письмо у тебя?
— Ни одна живая душа! Ей-Богу! Даже полковнику Искре не сказал, хотя он скрупулезно допытывался, был ли я тогда в шинке.
— Все правильно сделал. Молодец! Это уже доказательство. Наконец у меня есть что-то стоящее! Пока иди. Будешь нужен, позову.
Продолжение эта история получила лишь месяц спустя, когда в гости к Кочубею приехал свояк. Они закрылись с Искрой на добрых два часа. Меня же позвали, когда разговор подошел к концу.
— Проходи, Андрию, садись… — хмуро буркнул Кочубей.
— …Ох, Василю! Что-то мне по себе. Уже дважды писали – выскользнул Макиавэль, хитрый лис. Опять выкрутится! Как бы хуже не было…? недовольно поглядывая в мою сторону, сказал Искра.
— На этот раз – нет! У нас есть доказательство!
— А если письмо подделано?
— Нет, настоящее! Время было, я все проверил. Скажи лучше, сколько под нашим подпишется?
— Не знаю, наверно, как всегда!
— С кем думаешь отправить?
— Через попа Ивана Свитайла к охтырскому полковнику Осипову, потом – царю.
— Хорошо! Думаю, дойдет. Ну а ты, Андрию, что на это скажешь?
Две пары глаз испытующе сверлили мою скромную персону.
— Думаю, неплохо написать еще и Меньшикову. Ему доверяет царь московитов. С детских лет вместе… "Пироги с зайчатиной". К тому же, недолюбливает фаворит царя Мазепу, хоть на людях этого не выказывает. Нужно просить его поддержки.
Свояки удивленно переглянулись.
— А мы и не додумались! Интересная мысль. Как скажешь, Иване?
Искра теребил ус, прищурил глаза.
— Нужно писать! Ничего не теряем. Только вот кто повезет?
— Я!
Снова удивленные взгляды. Зарождающееся сомнение, подавляемое легким телепатическим прикосновением. Лишь бы выдержала ткань зарождающейся реальности! Фуф! Кажись, пронесло.
— Хорошо, сынку! Я подумаю! — сказал Василий Леонтьевич. — Иди, а мы со свояком еще поболтаем…
Честно говоря, не думал, что ждать придется до самого апреля. Казалось, Кочубей о нашем разговоре позабыл. Будто и не было вовсе!
Посерел, потемнел и как-то незаметно сошел снег. Весеннее солнце разбудило природу. Весело зажурчали ручьи, запели птицы. Потянулись бесконечные стаи возвращающихся домой пернатых путешественников. День стал длиннее ночи. Девчата сложили в сундуки теплые вещи. Их звонкие голоса и песни сводили с ума и очаровывали хлопцев. Вот и мои, заметно раздобревшие за зиму слуги, стали возвращаться только под утро. Я уже размышлял о том, не пора ли поменять избранный план.
Но тут меня вызвал генеральный судья.
— Не передумал? К Меньшикову поедешь?
— Поеду, пане Васылю.
— Тогда собирайся!
До отъезда я еще раз побывал в поместье пани Мирославы. Не желая омрачать вечер и ночь, о предстоящих событиях заговорил только утром.
— Мирослава! Я завтра уезжаю и мы с тобой, скорее всего, больше не увидимся.
— Нет, Андрий, нет! Давай уедем вместе в Саксонию!
— Сейчас Саксонию грабит Карл, да и Польшей правит не Август, а Лещинский. Так что немного пережди! Шведы скоро оттуда уйдут.