- Не начхать, но я таблетки пью, а к врачам ходить времени нет, - сказал он еще равнодушнее и глянул на меня своими сумасшедшими глазами - тут только я заметил, что они косят. Левый глаз смотрел немного в сторону, что, возможно, и создавало такой дикий вид.
- А Ксюшка это кто? - нарушил я установившееся молчание. - Девка твоя, что ли?
- Моя или нет, вопрос спорный. Впрочем, не вникай, тебе этого явно не понять на данном этапе развития.
- Ну конечно, ты-то там у себя, небось, три института закончил... Ладно, не серчай. Слушай, а куча шрамов и косоглазие у тебя тоже после заданий?
- Нет, это все у меня перед заданиями, - он усмехнулся и провел пальцем по шраму, идущему от глаза, - кастет. Мы с Оксанкой возвращались с выпускного, на нас напали какие-то пьяные бандюги. У меня, как видишь, глаз, рука, горло еще было - пару лет еле хрипел.
- А Оксанка? - спросил я с невольным ужасом.
- Они ее поволокли с собой, но в каком-то переулке она от них вырвалась, побежала и упала в темноте в строительный котлован, ударилась головой. Потеря памяти у нее была хорошенькая, но теперь уже все нормально.
- Ага, куда нормальнее... - пробормотал я, - чего ты сюда-то пришел?
- Так... Можешь считать, что посмотреть на себя в обстановке благополучной семьи.
- Да брось, какая благополучная! Лаются ежедневно, сколько себя помню.
- Не знаю, что лучше: это или десять лет детского дома.
- Детского дома? Это мамахен нас отдала? Ну, с нее станется... Значит, ты детдомовский?
- Да нет, нас усыновили потом.
- Ну и как?
- Хорошие люди, честное слово, - второй я улыбнулся, тоже как-то странно, как я сам не улыбался никогда. Улыбка на миг мелькнула на его лице и тут же погасла - такой способ улыбаться хорош, по-моему, только для эффекта двадцать пятого кадра.
- Так я не понял, ты чего пошел в милицию-то? Хотел мамахен разыскать?
- Нет, за Оксанку отомстить, - ответил он просто, - я думал, что она погибла. Она не сразу нашлась, через несколько месяцев.
- Ну и как, отомстил?
- Можно и так сказать. Удалось найти двоих из наших нападавших. Они проходили по другому делу. Улик вначале было не шибко, но я уж постарался. И еще при захвате типа нечаянно прострелил им коленки... А второму на допросе еще челюсть сломал - это легко, если знать, куда бить... Ты чего, испугался, что ли? - вдруг прервав сам себя, поинтересовался он, с легким презрением поднимая брови.
- Не испугался, но не пойму, на фиг тебе это надо было. Ты, небось, за их избиение больше неприятностей, чем пользы, огреб.
- А мне было все равно. Ну, схватил выговор, вычли из зарплаты. Подумаешь!
- Ну-ну. И много ты еще кому намстил?
- Да вроде все, - он улыбнулся и пожал плечами, - больше было некому. Вообще довольно мало людей на свете, которых я искренне ненавижу. Вот им меня лучше обходить за три версты. Хотя по молодости я тоже дурак был - сначала делал, потом думал... Ладно, пойду я. Спи спокойно, дорогой товарищ.
Сообщив это, он вдруг исчез. А я проснулся и лежал без сна, глядя в потолок. Перед моим внутренним взором был сумасшедший расфокусированный взгляд, а в ушах так и звучало: «А мне было все равно». Да, ну и сны мне снятся в последнее время!
* * * * * * *
- ...Парализующий газ...
- Еще пять миллиграммов!..
- Действия не оказывает.
- Еще десять. Надо стабилизировать...
* * * * * * *
Фу ты, елки-метелки! Да что это такое? Я все-таки заснул, что ли?
Я откинул с лица волосы и попытался унять сердцебиение. В голове стучало. За окном было практически темно - наверное, даже не шесть часов, а пять или четыре. И чего за фигня творится со здоровьем? К врачу, что ли, сходить... Я сердито прихлопнул подушку и повернулся на бок. Почему-то всегда, когда я просыпался в неурочное время, на меня наваливалась мутная тоска. Хотелось, как в детских сказках, послать кого-то туда, не знаю куда, чтобы он оттуда принес мне то, не знаю, что. Теперь я даже про альтернативные пути развития своей жизни думать опасался - похоже, что второй я, судя по его лицу и повадкам, жил куда похуже моего.
Помаявшись еще некоторое время бессонницей, я пораскинул мозгами и решил позвонить Ларе. Заодно совмещу много полезного: если она меня действительно так до чертиков любит, то должна быть только рада моему звонку даже в такое неурочное время, а если не особо, то я ее такими штуками от себя отвращу, что тоже неплохо, ибо не больно-то она мне нравится. А мне, если удастся выговориться, сразу станет легче, это я точно знал. В детстве я обычно болтал по таким поводам с сестрицей, но сейчас мне не хотелось ее беспокоить - у бедняги был разгар сессии в заочном институте с доздачей кучи задолженностей, так что она во время разговоров либо спала, либо все сводила к учебе и экзаменам.