— Поговори у меня! Соскучитесь — приходите, мы и вам дискотеку организуем. Как переселились?
— Нормально. Потери — одна вывихнутая нога, пришлось на руках нести. Да девчонке нашей какую-то поганку по дороге сунули, вроде утихла.
— Вы чё, совсем сдурели! Медик, берите мужиков, вон тех парнишек и живо туда. Проверьте ногу и девочку откачайте. Ну, вы клоуны!
— А чё мы, чё мы! Ее трясет, колотит! На народ кидается. Что нам делать-то было. Все равно помрет. Она тяжелыми кололась. У нас таких и нету. Мне так вообще пива хватало. Что мы, совсем дураки! — Парень явно переживал за своих.
— Ладно, успокойся. Присядь, остынь. На вот, собрали вам, здесь буханка хлеба в целлофане, еще не зачерствела. Картошка печеная, горячая еще. Сколько-то огурцов. Мяса нет. Пару щук сегодня поймали, вам бросили. Пожарьте. Спички, сковородка, масло, правда, растаяло, на сковородку бросите. А то, может, передумаете, к нам пойдете?
— Нет, мы сами…
— Ну, сами так сами, дело ваше.
— Слышь, дядя, а что ты там про глаза и уши говорил? — парень подсел поближе.
— А что, интересно?
— А то! Делать-то что?
— А ты думаешь, мы вас кормить бесплатно будем! У меня пенсионеры на острове пни корчуют, а вы тут жировать будете? — Олег встал. — Будешь командиром скаутов. Наземная разведка, исследование территории, сбор артефактов…
— Каких фактов? — «командир скаутов» выпучил глаза.
— Ты «Властелина колец» смотрел?
— Нет!
— Фиг с ним! Будете собирать все, что плохо лежит! А что лежит хорошо, будете выкапывать, откатывать в сторону, выколупывать, чтобы лежало плохо. Понятно?
— Понятно! Это мы можем! — Глаза скаута засветились пониманием. — С чего начинать?
— Сегодня отдыхайте. Утром придешь, скажу, куда для начала сходить. Ты в каком классе… был?
— В девятом. А что?
— Да так. Похоже, учеба кончилась.
— Это, командир, — парнишка стушевался, — а оружие нам дадут?
— Только бойцам постоянных войсковых соединений! Вам — саперные лопатки. Самое страшное оружие… в умелых руках. Потом, когда научимся делать, луки, копья, томагавки. Топоры и ракеты… Скоро все будем с мечами и саблями ходить… Ладно, иди к своим, накорми, успокой.
Вернулась медик с охраной.
— Ну, как там?
— Да ничего, в основном школьники. К нам не хотят, вроде боятся. Домик крепкий. Дверь они валуном завалили, в углу очаг сложен. Ногу я мальчику забинтовала, ничего страшного. Девочке укол сделала, ее бы под капельницу… — женщина замялась.
— У нас что, есть капельницы?
— Нет. Мы ей больше ничем помочь не сможем. Если только сама не выкарабкается. Надо ее забрать к нам…
— А вы ей сможете помочь?
— Нет. Но оставлять ее в таком положении жестоко, — у женщины набежали слезы на глаза, она заморгала, пытаясь их согнать.
— Жестоко, но это их выбор. Представьте, что завтра кому-то из нас раздавит бревном ногу и надо будет отрезать ее простой пилой, без наркоза, по живому. Вы сможете это сделать?
— Нет! Да. Да, смогу. Я понимаю. Мы не можем поступать по-другому.
— Вы сможете выдрать зуб?
— Да.
— Вы сможете принять роды?
— Я… Я попробую… А вы думаете… — женщина опять замялась.
— А вы сомневаетесь! А вырезать аппендицит?
— Я не знаю. Нужна хотя бы литература, я ведь не хирург.
— Ладно, извините меня, док. Я слегка вспылил. Найдем мы вам литературу. Здесь была хорошая библиотека, может, что и осталось.
— Я хотела бы остаться с ребятами…
— Нет! Вы у нас одна, и заменить вас пока некому. Идите на плот. Студент вас проводит.
Медик ушла. Строитель подсел рядом с Олегом. Помолчали.
— А ты уверен, что прав?
— Я ни в чем не уверен. А что, есть другие предложения? — Олег повернулся к водителю.
— Не знаю. В голову ничего не идет. Молодежь, пацаны. Странно, что они решили обособиться.
— Может, и хорошо. Чем быстрее их жизнь обломает, тем умнее будут в дальнейшем.
— А если кто-то из них погибнет?
— Кто-то из них погибнет наверняка. — Олег собрался с мыслями. — Но если они не предупредят нас об опасности, то погибнут все. В этой глуши люди быстро одичают. Я почти уверен, что скоро здесь будут новые фюреры, царьки, завоеватели. Кто-то найдет автомат, а кто-то займется людоедством. Поэтому я не настаиваю на их переселении. Это жестоко, да. Но я готов подставить их под удар, чтобы спасти остальных. Позже, когда мы будем готовы, мы их заберем. Да они и сами поймут, что без нас не прожить. К сожалению, я не могу думать о каждом отдельно, вопрос стоит о выживании всех. И девочку эту, как ни жаль, случись что — придется бросить.