— Как это?
— Очень просто. Если ты достигнешь уровня Родича с Эрией, ты получишь титул эсквайра. Это самый младший дворянский титул, но он имеет ценность почти во всех цивилизованных государствах Альтреи. В некоторых случаях это помогает. Сунешь под нос какому-нибудь НПС грамоту, в которой сказано, что ты — эсквайр, а не какая-нибудь голытьба, и отношение к тебе будет уже другим.
— Прикольно! Но Родич — это же прорва репутации!
— Вот потому те игроки и машут молотками, — я указал на крышу. — Репутацию зарабатывают. Даже за простые квесты ее дают больше, чем за убийство местных мобов.
— Тогда чего мы ждем? Где тут этот тавернщик, который квесты раздает?
Он решительно направился к зданию, а я улыбнулся, глядя ему вслед. Мне нравился энтузиазм этого парня. Если не растеряет его, то у него будет шанс добиться чего-то на просторах Альтреи.
Игра в паре с воином, коим являлся Люмпен, имела свои преимущества. Я почти перестал бояться за собственную безопасность, стоя позади одетого в тяжелые доспехи бойца.
В нашу первую встречу в Гильдии Рейнджеров он удивил меня своей пестрой экипировкой, которая буквально кричала о том, что предо мной совсем зеленый новичок не только в Альтрее, но и в играх вообще. Когда же я увидел его вновь, то удивился еще сильнее. Теперь он был одет в железные доспехи приличного качества, и явно шел по пути развития в танкующий класс.
Когда я спросил его о причинах таких перемен, он просто пожал плечами и ответил, что это было пожелание его клана. И действительно, над головой Люмпена теперь красовалось надпись "Омерта", выдававшая его принадлежность к этому клану. Парня сразу же приодели, помогли советами и подтянули по уровням, хотя он по-прежнему достаточно сильно отставал от меня. Приютивший его клан оказался щедрым, но сразу же потребовал отдачи. Какими бы ни были планы Люмпена по поводу выбора класса, их пришлось изменить.
Доспех крадущегося Люмпена бряцнул, и дозорный болотников насторожился. Я шикнул на напарника, тот пригнулся к земле и замер. Скрытность у воина была прокачана очень слабо, и он то и дело выдавал нас болотникам. Вот и сейчас синекожий рейнджер встрепенулся и стал оглядываться по сторонам, пытаясь увидеть источник странного шума.
В этот раз мы наткнулись на их небольшой лагерь, обнесенный высоким, но хлипким на вид плетнем, из-за которого торчали верхушки хижин. Над входом в лагерь была оборудована площадка, с высоты которой лучник дикарей зорко следил за окрестностями.
Но теперь я был лучше подготовлен. Стрела с пропитанной горючим раствором паклей на наконечнике, описав дугу, плюхнулась прямо на крышу одной из хижин. Несколько мгновений — и пламя с веселым треском охватило половину кровли. Следующая стрела отправилась в сторону рядом стоящей постройки. До остальных с этого расстояния я не добивал, да это было и не нужно: мгновенно разгоревшийся пожар поднял в лагере панику.
Стоявший на вышке болотник что-то дико вопил, указывая в нашу сторону и совсем забыв о своем луке. Ему вторило еще несколько голосов, но у меня не было времени прислушиваться.
"Давай, пошел!" — скомандовал я Люмпену, одновременно стреляя в дозорного. План сражения был прост: поджечь несколько зданий, устроить панику и не дать дикарям оказать организованное сопротивление. Мой напарник при этом должен был постараться перекрыть единственный выход из лагеря и не дать болотникам навалиться на нас всей массой, пока я обеспечиваю огневую поддержку.
Я быстро снял дозорного и тут же переключился на выбежавшего из лагеря болотника-солдата. Поймав грудью несколько стрел, он вдобавок получил мечом от Люмпена и пал смертью храбрых прямо на выходе. Воин встал в воротах и прикрылся щитом, готовясь встретить новых врагов. Здесь они не могли навалиться на него с разных сторон, а одного-двух противников Люмпен сдерживал вполне успешно. Мне же оставалось лишь отстреливать тех, кому удавалось перебраться через забор, и время от времени прицельным огнем помогать напарнику, если ему приходилось слишком тяжело.
План действий уже был отработан на нескольких таких же лагерях, и мне даже почти не приходилось браться за кинжалы. За исключением одного раза, когда в него вмешался неучтенный фактор в виде какой-то местной зверюги восемьдесят пятого уровня, которую мы еле завалили даже вдвоем.
Не знаю, каким образом болотникам удалось пленить это напоминающее носорога животное, но я, не единожды встречая их в этой локации, каждый раз предпочитал обходить их стороной.
Вырвавшись из объятой пламенем клетки, обезумевшая от боли тварь протаранила хлипкий забор, вначале затоптала пару дикарей, а потом обратила внимание и на нас.