- Андрей, я не совсем понимаю тебя, поясни. Где именно находится наш собеседник?
Ученик широко взмахнул руками.
- Поток. Все вокруг нас - поток. Наполненный структурами. Человек - всего лишь одна из разновидностей структур. Как микроб, вирус, пакет радиоволн. Мир не совсем материален, в том смысле, что не важно из чего все вокруг нас состоит. Я узрел другой, великий подход - признать наш мир состоящим из структур. Нет ни расстояния, ни времени, есть только одни структуры которые изменяются, развиваются, порождают другие структуры, как круги на воде и гибнут, когда им на смену приходит что-то другое. Вся наша физическая картина мира - блеф, фикция в головах дуболомов от науки. Все эти е равное м на ц в квадрате - ложь. Бесполезное умствование!
На кухне запищала духовка, и попросив его извинить, Андрей побежал на зов бытового агрегата. Владимир Иванович смущенно посмотрел на Гагарина, тот поняв его чувства развел картинно руками. Мол, что имеем - то и имеем. Андрей спросил хочет ли учитель чаю, и получив отрицательный ответ загремел посудой. Между тем Юрий решил прояснить ситуацию.
- Андрей Семенович безусловно многообещающий рационализатор, но с несколько особенным мировоззрением. Я несколько раз пытался понять его теории, и хотя должен отметить их работоспособность, мне не до конца все ясно.
Иванович вежливо промолчал. Если такой человек, с прекрасным образованием, не понял некоторых моментов, то что делать ему с его институтом физической культуры?
- Главное это их работоспособность. Прекрасная работоспособность, за это их нужно изучить и использовать. Одно то, что человека можно вернуть к жизни, очень многого стоит! Сколько прекрасных людей, в молодом возрасте, полных сил и энергии можно вернуть в наше общество! Войны, эпидемии, различного рода катастрофы и аварии, как правило, уносят у нас жизни самых активных, тех кто находится на острее борьбы с трудностями.
Но развить свою мысль Гагарину не дали. Андрей притянул за собой столик с разрезанной пиццей и кружкой чая. Еще раз, из вежливости, предложил гостю перекусить и не дожидаясь ожидаемого отказа отправил добрый кусок в рот. Раздалось громкое, не приятное плямканье.
- Такой подход, к оперированию самими структурами открывает не просто фантастический подход, да я просто не могу описать словами насколько это революционная идея!
Заглотнув кусок и с шумом всосав пол кружки горячего чаю, Андрей продолжил.
- Это нельзя даже сравнить с применением энергии атома, или самого электричества. Вся эта ядерная энергия становится не нужной в один миг. Привычный уклад жизни меняется. Раньше как? Вот надо вам было рубашку. Вы идете в магазин и покупаете. А как ее произвели? Если проследить всю цепочку - вы свихнутся можете. Сколько машин, механизмов и технологий задействовано. Сколько потрачено сил, времени, энергии, воды на ее производство. Теперь же, имея образец можно наделать столько идентичных вещей сколько нужно. Да не только вещей, мыслить надо более шире. Можно влиять на структуру окружающей нас природы, погоду и все остальное. Человек становиться творцом, а не ремесленником приставленным с станку. Величию нашего интеллекта подвластно все!
Взмахнув рукой, он уронил очередной кусок пиццы на ковер, отодвинул зачем то его носком в сторону, и заметив нелепость своего поступка, нагнулся чтобы поднять и положит на край столика.
- Первоначально я пытался создать что-то типа машины времени. Ну, я не хотел конечно, перемещаться в прошлое. Мне хотелось просто видеть и слышать исторические события как стороннему наблюдателю, не вмешивающему в процесс. Все эти историки такой чуши нагородили, я столько всего проверил. Вы не представляете...
- А, я отлучился от темы нашего разговора. Итак, работая над проблемой машины времени, я и понял как устроен наш мир, но не только понял, а создал устройство, с помощью которого я могу управлять процессами в нем происходящими...
Владимир Иванович был так увлечен беседой, что чуть не опоздал на ежегодный поэтический вечер в центральной библиотеке родного Н-ска. Могло оказаться так, что сегодня, впервые за последние тридцать лет, участники сего сборища читали бы друг другу поэзию Пушкина и Лермонтова без него. Но и приняв участие, в этом пиршестве культуры местного значения, он был вял и не испытывал былого вдохновения. Мыслями Иванович был далеко.