- Мне сегодня снился Олег. Ещё до того, как Артур сообщил о случившемся.
Очень хочу услышать, что Богдану он тоже снился. Что такое бывает, и нет здесь ничего странного. Но Богдан в ответ лишь повёл бровью.
- Я вчера догадался взять у Ганса номер его знакомого, который может помочь с работой в Норвегии. Звонил ему минут сорок назад. Представился хорошим другом Ганса. Рассказал о случившемся. Добавил, что Ганс хотел меня порекомендовать, но не успел. Поговорили. Рассказал о себе, о том, что спортом всю жизнь занимаюсь. Крепкий, надёжный, готов работать. Иностранные языки даются легко. Договорились встретиться завтра вечером. Надеюсь, всё получится. Для Ганса ведь место одно придержали.
- Это тебе-то легко языки даются? - в школе по английскому Богдану скрепя сердце ставили тройку.
- Главное, правильно себя подать. Тем более, фраза-то размытая. Оказывается, у них там есть три вида должностей, не требующих специального образования. Так что мой опыт работы с грузами под краном - это плюс для меня. А лёд разнорабочие скалывают только зимой. Ганс просто полгода собирался с мыслями.
- Уедешь на три месяца?
- Ну да. Вот только сама волокита с оформлением, наверное, ещё месяц займёт.
- А как же твоя Катюха?
- А что Катюха? Нет, ну конечно буду скучать. Но дела важнее. Как раз ей проверка временем будет.
- Тоже верно.
Вспоминаю вчерашний вечер. Олега, Ганса, всех нас. Дворовые посиделки казались тогда лучшими минутами прошедших выходных. А сейчас... Вот она, проверка временем.
- О чём задумался? - спрашивает Богдан.
- О том, какой Ганс мудак.
- У тебя тоже это чувство?
- Какое?
- Не знаю. Вины, чтоли. Не успокоили пацанов, не помирили. Просто допили пиво и разбежались. А ведь можно было предвидеть что-то подобное.
- Да, наверное... И оно усилится, когда в глаза матери Олега посмотрим.
Богдан согласно кивает. А я вспоминаю Марию Викторовну. Неправильное чувство вины, пусть и другого плана, терзает меня не один день. И Богдан видит это по моему лицу. Хочет что-то сказать, но сдерживается.
- Ладно, отвезу тебя домой. - говорит он. - В семь часов заеду.
Прохаживаюсь по квартире. Чемоданное настроение уже овладело мной, поэтому я в стиле новичка-путешественника изучаю содержимое шкафов и полок с целью разобраться, что у меня есть, и что мне нужно с собой взять. Родители ушли на работу, когда не было ещё и восьми, а вернутся часов в шесть. Это хорошо, есть время всё обдумать без нравоучений и слов о стабильности. Хотя, сейчас они врядли стали бы в чём-либо меня упрекать.
Захожу в ванную, отделанную светло-голубой плиткой, умываю лицо прохладной водой, поласкаю рот. По резким движениям мышц лица понимаю масштабы своей нервозности. Хорошо, что на дворе полдень. Вытираюсь полотенцем, гляжу в зеркало. Рассматриваю себя, будто заново знакомясь с собственной внешностью. Приличный рост, нормальное телосложение. Пепельные, почти "седые" волосы и насыщенного зелёного цвета глаза. В детстве мама говорила, что такой цвет волос - это признак мудрости. Понятное дело, что она таким способом успокаивала меня, стараясь избавить от комплексов. Не знаю, с её помощью или без, но годам к десяти мне мои волосы уже нравились. За цвет глаз меня в секции таэквондо прозвали Драконом. Все мы в первые годы занятий давали друг другу звучные и крайне банальные прозвища: Скорпион, Дракон, Молния. Словно герои старых убойных комиксов. Потом это прозвище перекочевало со мной и в школу. Дракон...
- Дракон - символ мудрости. - говорил мне тренер. Он искал подход к каждому из учеников, стараясь донести до нас, что свою силу нужно использовать с умом. Но как же его слова дополняли то, что говорила мама! Так лестно было слушать, когда взрослые называют тебя "мудрым". Я тогда считал себя самым-самым умным. В детстве ведь не нужны обоснования и реальные подтверждения. Главное - возомнить. А ещё мне запомнилось, как одна девочка назвала мои глаза "изумрудными". Кстати, об изумрудах...
Выхожу из ванной и направляюсь в свою комнату. На компьютерном столе, слева от монитора, в резной деревянной шкатулке лежит то, что мне очень дорого. Цепочка из белого золота с кулоном в виде драконьей головы, в глазу которой закреплён настоящий изумруд. Подарок родителей на моё двадцатилетие. Действительно дорогой подарок. Отцу, который тоже не может похвастаться внушительной зарплатой, удалось провернуть какое-то серьёзное дело, и часть "не подлежащей налогообложению" прибыли он потратил на то, чтобы сделать заказ в одном из солидных ювелирных салонов Москвы. Металл родители выбрали под цвет моих волос (хотя, врядли бы они взяли чугун, будь я брюнетом). Ну а камень, соответственно, под цвет глаз.
Я положил цепочку с кулоном в шкатулку в субботу утром, перед тем, как собрался ехать на кладбище. Моя мать из-за своих женских суеверий сказала, что там камень может наполниться плохой энергетикой. А я и не спорил, мне тогда было не до этого. Главное, что убедил родителей не ехать вместе со мной.
Надеваю цепочку на шею и чувствую себя иначе. Лучше, что ли. Всё-таки, любимая вещь. Талисман. Снова иду в ванную, становлюсь перед зеркалом.
"Кто ты? В самом деле, кто? "
Вопросов всегда больше, чем ответов. В слух не произношу ни слова. Ни звука. Смотрю и молчу. Внешность описать легко. Как описать того, кто за зрачками? Хотя бы самому себе. И не солгать, не приукрасить... Молчу. Не хочу ничего говорить, потому что знаю, что в любой момент может раздаться голос в моей голове и всё испортить, изуродовать, очернить. Такое бывало уже не раз. И мне страшно, что этот внутренний голос и есть моё глубинное "Я"... А какие могут быть варианты?
Знаю одно: спать я сегодня буду с включённым светом. Или вообще не буду. Стыдиться тут нечего. Сутки как-нибудь продержусь. Три банки безалкогольного энергетика мне в помощь. Дальше будет проще. Такси, вокзал, Москва, перрон, Украина...
Глава 4.
У кого как, но у меня слово "лето" до сих пор ассоциируется именно с Украиной. Там и небо выше, и краски ярче, и мороженка слаще. Все эти впечатления идут из далёкого детства и носят чисто субъективный характер. Уверен, в Геленджике или Сочи всё точно так же, а может и лучше, но я ни сколько не жалею, что отдыхал в Одессе чаще, чем где-либо ещё. На Украине всё немного иначе, чем в России, и я не о языке. Изменения начинаются уже через несколько часов после отбытия от Киевского вокзала. Появляются немного другие домики, немного другая растительность, немного другие люди. Хотя на первый взгляд всё то же самое. Это как смотреть на двух близнецов. Только хорошо знающий их человек увидит отличия: в мимике, жестах, едва заметных морщинках вокруг глаз.
Кременчуг - хороший город, спокойный. В нём нет суеты, присущей городам-гигантам. Он не маленький, но и не огромный. Такой, как нужно. Создаётся впечатление, что Кременчуг выстроен вокруг одной очень длинной улицы, которая начинается от нефтеперерабатывающего завода и тянется аж до самого Днепра, пересекает его по мосту и уходит в "потустороннюю" часть города, которая называется Крюков. Замечательная особенность - в Кременчуге не бывает пробок, хотя автомобилей там с избытком. Реально, ни разу не помню, чтобы приходилось застревать на светофорах и перекрёстках. Даже в центре города. Магия.
Тепловоз утащил мой вагон далеко от двухэтажного вытянутого здания бежевого цвета с зелёной крышей. Это был вокзал, над главным входом которого парила надпись "Кременчук", собранная из синих букв с белой окантовкой. По-украински название города пишется с буквой "к" на конце.
На перроне меня встречал дядя Игорь, одетый в клетчатую рубашку без рукавов и серые брюки. Я удивился, увидав его из окна вагона.
- Это отец вам сообщил?
- Ну а кто же ещё? Он не такой скрытный.
Мы обнялись и пошли по ступеням вниз к привокзальной площади, где нас ждал припаркованный синий кроссовер Митсубиси. Настроение у дяди Игоря было хорошее, в глазах не наблюдалось скрытой обеспокоенности, из чего я сделал вывод, что отец не рассказал ему о смерти Иры. И это к лучшему.