Дели время между учёбой и друзьями. В жизни всё может пригодиться.
Правило гениального академика № 15
Вот зараза! И знал ведь, что в кузнечный цех иду, только почему-то выводов правильных не сделал. Когда первый раз паровой молот бухнул, не тот, что третьего дня рванул, другой, я подумал, что слуха навсегда лишился. И ведь до пробуждения памяти я на такие «мелочи» внимания не обращал… Точно говорят — кабинетная работа изнеживает…
Вот что стоило комок ваты для ушей раздобыть вместо того, чтобы просто так по городу шляться?
— Николаев! — возле наполовину оглушенного меня внезапно вырос гладко выбритый мужик в кожаной кепке. — Сегодня ты вместе с Горобцом и Шкодой будешь поковки для завода Красный Уралец шабрить. Они покажут, что там, да как. И, кстати, если еще не в курсах, я новым старшим мастером к вам в цех поставлен на место Трофимыча.
— Я к вам! — объявляю, приблизившись к двум своим друганам. Шкода — это как раз Ванька, очень ему фамилия подходит, а Малыш, точнее Макар, соответственно, Горобец. Только его все от мала до велика Малышом кличут. Потому что большой очень, даже голову запрокидывать приходится, чтобы в глаза посмотреть, а в его лапищах всё выглядит крошечным, словно игрушечным.
Иван Шкода
Друзья фронт работ разъяснили, крича чуть ли не вплотную в ухо, иначе их слов не разобрать было. И как зовут нового мастера, сказали. Юхтин Игнатий Петрович, из огненных революционеров. Ревотряд самого Ленина! К нам на завод перекинули, чтобы трудовую дисциплину в цехах наладить. В общем, комиссарствовать прибыл да «Поднимать революционный дух и пролетарскую сознательность». Ну, это он на представлении его народу так доложился. Практически слово в слово. Слушая приятеля, я окинул взглядом просторы родного цеха. Пол — земляной, утоптанный до плотности камня (в прямом смысле), людей много, инструмент в основном ручной. Молоты паровые ухают, от бьющих кувалдами рабочих тоже долетает лязг и грохот, в дальнем углу несколько человек с матерком разливают из ковша раскаленный металл в формы. Словом, симфония трудовых будней.
Так, а теперь поковки. Для чего они должны были служить, я не знал ни своим прошлым сознанием, ни нынешним. Какие-то широкие клинья с плоской многогранной головкой. Раньше меня-Ваську такие подробности просто не интересовали, а в прошлой жизни я вообще с такими вещами в принципе не сталкивался.
Однако, я и в этой жизни не так прост оказался! Да, звезд с неба не хватал, но вот технические действия в своей зоне ответственности заучил до автоматизма и даже полноценного мастерства, отчего руки словно порхали по металлу.
— Черт! — вылетело само. Не люблю брака, а тут явный он. Снял неровности с поверхности, оставленные бойком кузнечного молота, а там трещина в глубине металла проходит.
— Чего нечистого попусту поминаешь? — Юхтин, наш новый мастер, тут как тут.
— Брак. Не люблю, — я кивнул мастеру на запоротую деталь.
— Так-так! — «Революционер» и до этого показался мне непростым работягой, а сейчас в нём будто что-то преобразилось, расправилось. Юхтин вдруг стал выглядеть… массивней что ли? — Ну-ка, клади эту штуковину на верстак да лицо отверни или глаза прикрой. Вас это тоже, кстати, касается. — Это уже в сторону отвлекшихся от своей работы друзей. — Не смотреть!
Сквозь прищуренные веки полыхнуло ярко, пожалел, что не отвернулся, как мастер советовал. Когда проморгался и огненные зайчики перестали в глазах прыгать, увидел на верстаке пылающую малиновым накалом деталь. Как раз по всей длине трещины металл локально проварился. Только теперь мне ее шабрить — не исшабрить. После сварки-то металл куда как тверже и неподатливей для инструмента делается.
Юхтин Игнатий Петрович
— Ай, молодца! — вырвалось восхищенное. Всё же это первая наглядная демонстрация магии для обновленного меня…
— Во как!— принялись обсуждать приятели произошедшее на их глазах огненное колдовство. — Боевой маг! Видели, как металл от его огнешара потек?
А я принялся шабрить, пока до конца не остыло и не затвердело, попутно при этом размышляя: вот человек, способный к магии. Сможет ли он свои сверхсвойства детям по наследству передать? И если способен, то как передается такая наследственность? Через ДНК? Или же здесь есть какая-то мне неизвестная энергетическая надстройка? Ведь если дело в ДНК, то получается, что люди в этом мире радикально мутируют в пределах жизни одной особи? Кстати, а можно ли здешних вообще отнести к известному мне «Человеку Разумному», или они давно уже совсем другой вид?
Так увлекся борьбой с непослушным металлом, что не сразу обратил внимание на заводской гудок, провозглашающий обеденный перерыв. Шумы производства в цехе постепенно стихли, народ начал по компаниям разбредаться, чтобы потребить харчи, из дома принесенные.