Я мысленно усмехнулся. Было предельно понятно, что девушка просто очень заинтересовалась магией, столь близкой (по крайней мере внешне) к магии их клана, потому старалась максимально связать меня и их Род. И я ничего против этого не имел. Всё равно как-то подмять меня, без моего же на то согласия у них при текущем строе не получится. А иметь прикрытие от внезапных взбрыков чрезмерно идейных красных чиновников или какой-нибудь «новой единой политики партии» будет очень кстати…
Виктория тоже сказала, что напишет отцу. Не факт, что тот сможет чем-то помочь. Но и лишней подобная предосторожность уж точно не будет.
А дальше моя подруга и «наставница» с паническим криком: «Караул! Опаздываю! Я ж только на обед прибежала, а просидела три часа!», умчалась на первые этажи решать какие-то административные вопросы. Анна, показав мне комнату, где я с Дружком могу перекантоваться до завтрашнего утра, вернулась на свой пост. Бросать его надолго ей никак не полагалось.
Я же с уютом обустроившись в кресле (для Дружка обнаружилась удобная лежанка, подстать габаритам большого волка. Сразу видно — в доме обитает Канис…) и сосредоточился на чтении Вед… Ведь чем больший уровень я получу перед прыжком в Лакуну, тем лучше…
А так как нехваткой энергии из Врат Богов я не страдал, вдобавок обладал мощным допингом под названием «Алукард», то взятие нового уровня в середине ночи не заставило себя ждать… Я правда думал, что придется надолго прерваться вечером на ужин и новый виток расспросов, но Виктория застряла, разруливая что-то по хозяйственной части (даже еду «гонцом» прислала). Добравшись до нас, она лишь что-то неразборчиво проворчала и утопала спать. Анна же первое любопытство утолила и теперь строила какие-то свои «коварные» (а женские иными и не бывают) планы. За кратким ужином мы лишь мило поболтали, и я отправился медитировать дальше, а художница вернулась на свой пост.
Зато утром меня ожидал завтрак в компании двух нарядных красавиц!
— Я написала отцу, он к двенадцати часам будет у штаба — решать какие-то вопросы с поставками гуманитарной помощи. Если тебе понадобится поддержка, он её окажет, — первой поделилась результатами своей переписки с родителем Виктория.
— Мой дедушка уже на месте. Он сейчас даже ночует в оперативном штабе и обязательно тебя там встретит и подстрахует! — следом заговорила Анна.
Девушка, в отличии от Вики, которая была вынуждена остаться в Цитадели, вызвалась меня проводить до места и «передать из-рук в руки», чтобы по дороге ничего не случилось. На этот случай ей даже замену на пост прислали. В явившемся Канисе я узнал того музыканта с седым волком, который жаловался на необходимость мотаться в патрулях по городу на своих двоих…
Плотно позавтракав и получив от Виктории жаркий поцелуй на дорожку (разумеется, это должен был быть дружеский подбадривающий поцелуйчик в щёку, но я вовремя подставил губы, а девушка, залившись румянцем от такого маневра, в панике отступать не стала.) я с Анной, Дружком и Себастьяном отправился в путь.
Идти нам было минут тридцать. Шли молча. Я прогонял в голове разработанный с Алукардом план, Фамильяр рассматривал окружающее пространство с точки зрения удобных выходов в Лакуну. Анна со своим напарником тактично нас не трогала, лишь под конец пути постаралась меня растормошить — уж больно я показался ей напряженным.
— Да не волнуйся ты так, подумаешь! Старая жизнь для тебя закончилась, и сейчас начнется совершенно новая и неизведанная. Только представь: интриги, коварные враги, лизоблюды, желающие от тебя что-то получить, а в придачу деньги, роскошь, море магических тренировок. Жизнь твоя превратиться в сказку!
— По-моему, ты не умеешь успокаивать, — скривился я. — От твоих слов я только больше запутался.
— Зато перестал думать о фигне, о которой страдал до этого! — отмахнулась девушка. — И вообще, мы пришли! Смотри, сколько встречающих!
Действительно. На площади у горисполкома собралось десятка три Канисов с их пушистыми друзями…
— Это что? Вы что, горисполком штурмом брать собираетесь? Будете отбивать меня у злобных чиновников? — удивился я.
Девушка в ответ хохотнула.
— Размечтался! Просто замечено, что любой кабинетный труженник работает в два раза быстрее и в пять раз честнее, если у него под окнами стоит небольшая армия. А мои соклановцы в таком составе этой армией и являются, пусть и невеликой числом.
— А ничего, что они все здесь собрались? Не будет ли это подозрительно?
— Не переживай, — отмахнулась художница. — Наши итак в качестве отряда быстрого реагирования постоянно стоят, да и патрули регулярно подтягиваются и отбывают. Так что если будут вопросы — деда скажет, что просто проводил очередной инструктаж…
Попав в само здание горисполкома, Анна последний раз кивнула мне ободряюще и умотала докладываться своему главе о прибытии, а я направился к регистратуре, за которой сидел взмыленный сухой и эталонно «канцелярский» мужичок
— Вы по какому вопросу? — на удивление чиновник за стойкой обратился ко мне вежливо. А, понятно — из-за волка он принял меня за Каниса.
— Добрый день! Меня зовут Василий Николаев, и я хотел бы заявить себя как недавно инициированного Избранного.
— Что, простите? — не понял собеседник.
— Избранный я! Представиться пришёл! — спокойно повторил я, с интересом наблюдая за скоростю реакции собеседника.
— А-а! Одну минуточку, пожалуйста! Окажите любезность, посидите вот тут, подождите! — и бумажный человек с грацией ошпаренной лошади унесся по лабиринту коридоров.
А через пять минут ко мне уже целая делегация из пары красноармейцев и трех новых бюрократов пожаловала.
— Очень приятно познакомиться, Василий. Меня зовут Кондратий Илларионович, и я в настоящий момент уполномочен отвечать за контакты с Избранными. Прошу следовать за мной!
Так я с Дружком оказался в просторном кабинете, где меня спокойно и мягко стали опрашивать, заполняя какую-то форму. Кто я, откуда, чем занимаюсь, родственники и прочее, и прочее. С полсотни вопросов. Все мои ответы педантично зафиксировали и снова попросили подождать.
Ну ждать, так ждать. Я вообще был весьма удивлён (и это мягко сказано) местным обращением. Все были крайне вежливы, вещи мои не трогали и не досматривали, на молот и волка только косились. В процессе опроса предложили сладкий чай с сушками. Словом, сервис по высшему разряду, которого не видывало подавляющее число граждан Советского Союза от чиновничьих учреждений… И эта идиллия всё длилась и длилась.
Я уже начал слегка нервничать, ибо в планах моих значился скандал. Пусть небольшой, но эмоциональный обязательно. И вот такой облом, ну никак не получалось вызвать местных бумажных вершителей судеб на перепалку, хотя бы крошечную. А ведь я очень старался! И тупил, и вскидывался не по делу, (но вроде как не со зла, а по простоте душевной и из-за пролетарской прямоты), слови их искажал. А они: «Чайку горяченького не желаете?». Ну как на это отвечать молодому гегемону? Тем более, что выставлять себя полоумным неадекватом в мои планы тоже не входило…
Я же было принялся аврально решать, как выкручиваться дальше. И тут дверь в помещение распахнулась, и на пороге возник новый персонаж. От одного взгляда на него моя физиономия начала расплываться в предвкушающем оскале, ведь у того на лице крупными буквами было написано «НОМЕНКЛАТУРА»! Очень важный человек, ТОТ САМЫЙ человек, осененный телефонным правом, владеющий связями и решающий все вопросы! Не терпящий возражений, и обладающий раздутым и очень ранимым самомнением. Эдакий человек-воздушный шар…
— Щщщ! Хрум-хрум! — встретил я этого кадра, прихлебывая чай и глядя на него с лёгким подозрением.
Мужчина же в свою очередь окинул цепким взглядом помещение. Кивнул служащим, задержался глазами на молоте, Дружке, сосредоточился на мне и… преобразился… В мою сторону направился уже не бронзовый партийный работник, а добрый, улыбчивый дядюшка.
— Товарищ Николаев, Василий Степанович, я полагаю? — поинтересовался чиновник, протягивая руку для рукопожатия.