Честно говоря, быть полностью преданным одному человеку, провести с ним не один год и даже столетие, считая суммарно, знать, наверное, практически каждую мелочь из его прошлого, но при этом понимать, что для Магнуса он навсегда остается незнакомцем в новой Вселенной, было больно, странно, душераздирающе.
Алек встряхивает головой, и прядь мягких черных волос падает ему на лоб, едва не доставая до глаз. Кажется, ему пора стричься… или… новая Вселенная — новая прическа? Алек издает смешок. Магнус определенно успел повлиять на его характер и окончательно пробраться под кожу, потому что сама такая мысль была бы смехотворна для того, самого юного, еще не познавшего радостей жизни, Алека.
Охотник берет в руки недочитанную книгу (хвала Ангелу, в каждой Вселенной появляются новые, ранее не встречавшиеся ему произведения) и углубляется в чтение, полностью погрузившись в выдуманный автором мир.
***
Проходит около месяца, возможно больше, и Алек постепенно успокаивается. Ему удается забыться, забив голову работой и исполнением своего долга сумеречного охотника. Дни сменяют друг друга, и каждый из них похож на предыдущий, но в этот раз Алек не чувствует сил бунтовать, бороться, менять что-то. Да и что он может поменять? Уж чему его жизни научили его, так это тому, что нужно быть благодарным, попадая во Вселенную, где нет постоянных войн и на тебя и твоих близких не открыта охота.
Сегодняшний вечер выдается необычайно тихим, и Алек решает воспользоваться возможностью и улизнуть на простую человеческую прогулку. Очевидно, не у него одного появляются такие мысли, потому что Иззи с Джейсом настолько заняты организацией своих планов на ночь, что даже не задают ему никаких вопросов.
Алек долго бродит по вечернему Нью-Йорку, такому оживленному, яркому, неугомонному, и понимает, что отчаянно завидует примитивным, которые живут в своем огромном мыльном пузыре, наслаждаясь радостями жизни и даже не представляя, сколько всего опасного и ужасного происходит прямо у них под носом. И, несмотря на то, что Алек ни за что не признается в этом, он также обожает наблюдать за ними, смотреть на счастливые семьи, которые гуляют вместе с детьми, обсуждая школу, уроки актерской игры и первые влюбленности.
С удивлением, Алек понимает, что неосознанно подслушивает разговор мамы с сыном, которые спорят насчет того, сколько дополнительных куриных наггетсов мальчик сможет получить, если займет первое место на соревновании по плаванию.
Алек тихо посмеивается, искренне наслаждаясь их перепалкой, и сворачивает в показавшийся вблизи парк. Деревья шумят из-за небольшого ветерка, а упавшие золотистые, красные, оранжевые листья шуршат под ногами. Алек отходит чуть дальше и собирает красивый разноцветный букет из еще неповрежденных листков. Парень находит продолговатый узкий зеленый стебелек и аккуратно обвязывает им букет, создавая подобие бантика. Разумеется, долго он не протянет, поэтому Алек присаживается на корточки и начинает осматривать землю вокруг, в надежде найти что-нибудь понадежнее.
Когда-то давно, несколько жизней назад, у Алека была привычка собирать такие букеты для Магнуса, который ценил их гораздо больше, чем в спешке купленные дорогие цветы в лучшем цветочном Нью-Йорка.
— Уффф, — с небольшим стоном, вызванным скорее неожиданностью, Алек слегка заваливается в сторону, в итоге оказываясь задницей на листве, не удержав равновесия, а подбивший его зелено-серебристый футбольный мяч невинно покачивается рядом, и Алек тут же подбирает его и поднимает взгляд, заслышав частое дыхание и робкие шаги совсем рядом. — Ох, — вдобавок тут же вылетает из его рта удивленный возглас.
Перед ним стоит малышка Мэдзи, милая девочка с кучеряшками, с которой он не раз сталкивался в своих жизнях. Как правило, она жила вместе с Катариной, с которой Алек к взаимному удивлению отлично сошелся (хотя чему здесь было удивляться, ведь они оба были известны за свою любовь к сарказму и циничным высказываниям, но при этом имели светлое сердце и были готовы отдать жизни за своих любимых), и Алек с Магнусом, или без него, периодически навещал их.
Девочка испуганно замирает, тараща на Алека свои большие карие глаза, напоминая, скорее, олененка из мультика, и парень расплывается в улыбке, которую просто не может сдержать.
— Привет. Это, должно быть, твое? — негромким успокаивающим голосом произносит он, протягивая ей мяч. Боковым зрением он замечает фигуру, подходящую к ним, и на грани его сознания мелькает, что Мэдзи тут, вероятней всего, как раз-таки с Кэт, но Алек не в силах отвести взгляд от девочки, поэтому полностью сосредотачивает внимание на ней.
— Ты видишь меня? — слегка растягивая гласные спрашивает она и делает два шага, чтобы аккуратно взять протянутый мяч, тут же прижимая его к груди.
Алек запоздало замечает, что на шее девочки нет платка, скрывающего ее метку, а значит, она находится под чарами невидимости, и его обращение к ней автоматически указывает на то, что он не примитивный. Несмотря на юный возраст, Мэдзи всегда была достаточна умна, поэтому Алек решает не врать.
— Да, я Алек, сумеречный охотник, — легко говорит он, стараясь сделать акцент на своем имени, а не занятии. — Классные жабры, кстати, — искренне добавляет он, помимо воли улыбаясь еще шире.
Девочка робко улыбается в ответ, но не отвечает. Кажется, она не уверена, можно ли доверять незнакомцу только за то, что он делает комплименты и улыбается, и Алек мысленно хвалит ее за это.
— Мэдзи! Даже не говори, что тебя никогда не предупреждали об общении с незнакомцами, — раздается немного сердитый возглас совсем рядом с ними, и они оба поворачиваются в ту сторону. Этот голос совершенно не похож на ровный успокаивающий голос Катарины, потому что, очевидно, это и не она.
Алек чувствует себя так, будто его только что огрели бейсбольной битой со всей силы, и понимает, что не может дышать.
— Разумеется, — раздается в его голове ядовитый голос. — Ты ведь совсем юн и неопытен, и, видимо, никогда не сможешь научиться спокойно дышать рядом с ним.
Магнус.
Его Магнус.
Здесь. Стоит, выглядя немного рассерженно, немного встревоженно. Черный пиджак с золотистыми вставками на плечах, темно-зеленые штаны, даже не особо облегающие, тяжелые ботинки на шнуровке, кафф на ухе, черные волосы уложены наверх. Полный комплект. Алек чувствует, что скоро перед его глазами поплывут звездочки, и заставляет себя сделать глубокий рваный вдох. Прав был внутренний голос: сколько раз не проживай их знакомства, сколько времени не проводи вместе, но каждый чертов раз ощущается как самый первый, самый запоминающийся, долгожданный и крышесносный. Тот, после которого все меняется и жизнь переходит совсем в другое русло.
Алек даже не смущается того, что пялится. Некоторые вещи уже давно перестали заботить его. Это его мужчина, и даже если он не знает об этом, это не значит, что Алек прекратит смотреть на него добровольно. Или пока кто-нибудь не отвлечет его.
— Дядя Магс, это не незнакомец, это Алек. Он сумеречный охотник, — терпеливо объясняет девочка, повернувшись к Магнусу, слегка надув губы. — Он словил мой мяч.
— Точнее, твой мяч словил меня, — бормочет Алек, и Мэдзи хихикает.
Магнус смотрит на него непроницаемым взглядом сверху вниз, и Алек осознает, что все еще сидит на холодной земле. Он неловко поднимается, привычно становясь на пару сантиметров выше Магнуса, и открывает рот, чтобы сказать что-нибудь, может быть, попрощаться, но почему-то не делает этого.
Не очень легко уйти от человека, которого не видел уже девятнадцать лет, знаете ли.
— Сумеречный охотник? — все же переспрашивает Магнус, оглядывая Алека с ног до головы, убедившись, что Мэдзи в порядке. — Я думал, ты должен ловить демонов, а не мячи, — с сомнением произносит он, и Алек усмехается.
— Да, типо того, — отвечает он, и тут же протягивает руку, не в силах больше сдерживаться. — Алек Лайтвуд.