В комнату ворвался очередной порыв ветра, и пламя свечи не выдержало атаки потоков воздуха и потухло, но Джара не обратила на это внимания. Она думала об Альянсе, об артефактах, о завтрашнем дне, об амулете Тэллара… и о самом Тэлларе.
В дверь постучали. Джара обернулась и только тут заметила, что сидит в полном мраке. Постучали ещё раз.
— Джара, ты спишь? — раздался из-за двери голос Тэллара.
У девушки перехватило дыхание. Она растрепала волосы и направилась к двери, зевая и усердно тря глаза.
Тэллар стоял, уставившись в пол. Когда она открыла дверь, он поднял взгляд и заглянул ей в лицо.
— Чего тебе, Сокол? — делая сонный и недовольный голос, спросила Джара.
— Ты спала?
— Да, ты меня разбудил. Знаешь, сколько времени?
— Знаю. Ты что, спишь с кинжалом?
Джара посмотрела на кинжал в своей руке, будто видела его в первый раз в жизни.
— Мало ли, — неопределённо ответила она. — Так зачем пришёл?
— Не спится.
— Выпей стакан тёплого молока, — посоветовала она и собралась закрыть дверь, но он выставил руку, не позволяя ей сделать это.
— Джара, я хотел поговорить. — Он внимательно смотрел ей в глаза.
У Джары возникли странные ощущения в животе.
— И о чём, интересно? — стараясь придать тону безразличность, осведомилась она.
— Может, дашь мне войти наконец?
Бестия немного поколебалась, но затем сделала шаг назад. Тэллар зашёл в её комнату, закрыл за собой дверь, и они погрузились в кромешный мрак.
— Я зажгу свечку… — начала Джара, обуреваемая нехорошими предчувствиями.
Тэллар взял её за запястье.
— В темноте твои глаза сверкают, как у кошки, — сказал он.
— Ты пришёл, чтобы сказать мне об этом? — поинтересовалась она.
— Нет. Ты не догадываешься, о чём?
— О твоём амулете? — Джара вырвала руку, отошла к столику, положила на него кинжал и наткнулась на светильник. — Почувствовал какую-нибудь силу или всё также без изменений? — спросила она, не оборачиваясь к Тэллару и зажигая светильник.
В комнате стало гораздо светлей.
— Без изменений, — коротко ответил он. — Джара, хватит валять дурака.
Через окно ворвался новый порыв ветра, и пламя внутри светильника заколебалось. Джара закрыла окно и, развернувшись к Тэллару, опёрлась на подоконник. Спину холодило стекло и продувал ветер, сквозивший через створки окна.
Тэллар подошёл к ней почти вплотную, блуждая взглядом по её лицу. В основном он задерживался на её глазах и губах.
— Сокол, кто из нас валяет дурака? — обхватив себя руками, спросила Джара.
— Что ты имеешь в виду?
— А ты что?
— Я первый спросил.
— Я спросила первая, в самом начале. Зачем ты пришёл? Ты мне не ответил.
— Я ответил. Я сказал, что хочу поговорить.
— Ладно. Тогда ты не ответил на другой мой вопрос — о чём?
Он помолчал.
— Что произошло на празднике, Джара?
— Ты напился до такой степени, что не помнишь? — раздражённо спросила она.
— Я всё прекрасно помню. Надеюсь, ты тоже.
Она отвела взгляд в сторону.
— Джара.
— Да, помню.
— Ну так и что произошло? — Он подошёл ближе и опёрся рукой о стену прямо возле проёма окна. Теперь его лицо было прямо у лица Джары, и он глядел ей в глаза, но она всё также смотрела куда-то вбок. — Между нами? Что это значило?
Джара вернула взгляд на него, и внутри всё перевернулось от того, что их лица были так близко, но она ничем себя не выдала. Спокойно смотрела в его глаза, сохраняя бесстрастное выражение лица.
— Ничего.
Тэллар опустил голову и коротко выдохнул.
— Ничего, значит? — глядя в пол, каким-то странным голосом переспросил он.
— Ну а что ты подумал, Сокол?
Он убрал руку со стены и встал прямо напротив неё. Джара выжидательно смотрела на него. Тэллар вдруг притянул её к себе и прильнул к её губам. На какие-то секунды она отдалась поцелую, но затем опомнилась и оттолкнула его от себя.
— Почему, Джара?
— Сокол, не сходи с ума, — ответила она, сжимая губы, словно хотела стереть следы его поцелуя. — Что ты себе вообразил? Ну да, мы напились и не соображали, что делали, такое бывает в жизни, зачем же разводить из мухи слона? Что ты подумал, Сокол? — Она почему-то не могла заставить себя произнести его настоящее имя. — Не было ничего серьёзного, так… Мы просто все в постоянном напряжении, стрессе, а тут расслабились, выпили… — Он так смотрел на неё, пока она это говорила, что она начала злиться. Больше на себя, чем на него, конечно, но она себе не желала в этом признаваться. — Ну что ещё, Сокол? — Теперь её тон стал резким и раздражённым. — Ты, что, подумал, я люблю тебя или что?
— Зря я пришёл, — только и молвил Тэллар. Развернулся и направился к двери. Когда он уже взялся за ручку, то, не оборачиваясь, сказал: — Спокойной ночи, — и вышел.
Дверь хлопнула, Джара вздрогнула, резко шагнула в сторону, схватила со столика кинжал и яростно швырнула его в дверь. Клинок вонзился в дерево. Бестия развернулась к окну и распахнула створки. В комнату ворвался ветер, и девушка подставила лицо ему навстречу.
Джара не знала, сколько она так стояла, возможно, час, а может, пять минут. В дверь снова постучали.
— Уходи, — бросила она.
— Джара, извини, я… сейчас уйду, — послышалось смущённое бормотание Змейки.
Джара развернулась к двери.
— Змейка?
— Извини, если разбудила, просто… Ладно, спокойной ночи.
— Нет, подожди! — Джара сама плохо понимала, почему удерживала Змейку. Ещё секунду назад ей казалось, что она не хочет видеть никого на свете. Но несмотря на это она двинулась к двери и впустила Змейку в комнату.
Целительница вошла и, едва взглянув на неё, тут же опустила глаза, будто увидела что-то недозволенное. Только тут Джара поняла, что её лицо всё в слезах.
— Я, наверное, не вовремя. Прости меня, я пойду… — Она развернулась и недоумённо уставилась на кинжал, торчавший в двери.
— Почему ты зашла ко мне? — вытирая слёзы со щёк, спросила Джара.
Змейка опять повернулась к ней.
— Я хотела поговорить.
"Все так и норовят поговорить со мной сегодня, — горько усмехнулась про себя Бестия. — Даю голову на отсечение, что у Змейки тоже разговорчик из приятных".
— Я уйду, только скажи, — быстро добавила Змейка.
Джара посмотрела на неё внимательнее и поняла, что девушка недавно плакала.
— Нет, давай поговорим. — Джара выдернула кинжал и погладила кончиками пальцев след, оставшийся в дереве. — Садись.
Змейка присела на краешек кровати, и Джара села рядом.
— Я хотела спросить… об Аире. Хаарт говорил мне…
У Джары перехватило дыхание. "Я совсем об этом забыла, чёрт бы меня побрал, — подумала она. — Я ведь хотела сама поговорить об этом со Змейкой!"
— Да, Змейка, — тяжело вздохнув, ответила Джара. — То, что Хаарт сказал тебе — это правда. — Она была готова провалиться сквозь землю, когда у Змейки из глаз полились слёзы. Не жалея себя, не щадя и не оправдываясь, Джара рассказала девушке всё, как было в ту злополучную ночь.
Змейка молчала какое-то время, опустив взгляд.
— Я не виню ни тебя, ни Ивора, — наконец сказала она.
— У тебя есть право винить меня, Змейка. Мне следовало подумать, прежде чем…
Змейка подняла ладонь, словно в знак молчания, и Джара не закончила фразу.
— Аира сама вызвала тебя на дуэль, Джара. Это был её выбор. И то, что случилось… Это законы жизни. Либо ты, либо она… И потом, ты ведь не хотела её убивать? А Ивор появился в тот момент, когда она ранила тебя, и… Он действовал по велению сердца, и мне не в чем винить и его тоже… Спасибо, что ты поговорила со мной об этом.
Джара не заметила, что опять заплакала.
— Мы все много раз говорили это друг другу… Змейка, ты — единственная, кто достоин среди нас зваться ангелом.
Змейка слабо улыбнулась.
— Мы все Ангелы, Джара.
Джара о многом хотела спросить эту трогательную юную девочку со слезами в больших чистых глазах. Хотела спросить о Сунор, о Хаарте, об Эйдане. Она даже ощутила, что безумно хочет рассказать ей обо всём, что камнем лежит на её душе. Но она только сказала, что тоже рада их разговору, и маленькая целительница встала и, пожелав ей спокойной ночи, собралась уйти. Но у двери она обернулась.