— Я собиралась просто проткнуть тебя, теперь же буду рубить голову.
Элеа взревела голосом, совсем не вязавшимся с её красивым и, казалось, хрупким, лицом, (впрочем, это самое лицо теперь было так искажено гримасой злости и ненависти, что вряд ли кто назвал бы его прекрасным) и набросилась на Джару.
Бестии, несмотря на своё отношение к Элеа, пришлось признать в ней настоящего мастера меча. Хоть у наёмницы было два меча, а у эльфийки только один, особых преимуществ Джаре это не давало. Элеа дралась, как разъярённая тигрица. Но Джару не зря прозвали Бестией.
Её удары были молниеносными и точными, и эльфка демонстрировала чудеса ловкости рук и быстроты реакции, успевая парировать их один за другим. Один раз Джара чуть не оступилась: ей под ноги попался тот самый булыжник, два раза угрожавший размозжить ей голову. Элеа это дало шанс пойти в атаку самой, и она его не упустила. Клинки встречались, сталь звенела, будто отрывистая звонкая песня.
Обманным выпадом Джара заставила противницу оставить незащищённой грудь, и один из её мечей метнулся туда, но Элеа успела исправить свою ошибку, поэтому кончик лезвия лишь проехался по коже под ключицей эльфки, оставляя за собой кровавый след.
Элеа разъярённо вскрикнула и с новой силой обрушила на Джару град атак. Джара защищалась, чуть отступая вбок. Эльфийке показалось, что под её напором девушка ослабевает, но на самом деле Джара без ведома самой Элеа разворачивала её так, чтобы та оказалась спиной к обрыву.
Краем глаза Джара увидела Эмриса, истекавшего кровью, кое-как успевавшего отражать удары Ивора. Чуть дальше маячили фигуры Тэллара и Ноэмина, но девушка не могла их как следует разглядеть.
Ослеплённая своей яростью и всецело поглощённая схваткой, Элеа не понимала, что сама шаг за шагом приближает себя к смерти, отступая под напором ударов Джары.
Когда эльфка была на самом краю пропасти, камешки выскользнули из-под её ног и полетели вниз. Элеа мигом побледнела, заподозрив неладное, оглянулась и увидела бескрайнюю пасть бездны. Эльфка вскрикнула, Джара выбила её меч и вонзила сразу оба своих клинка глубоко ей в живот, так что мечи вышли из спины Элеа.
Эльфийка захрипела, а изо рта потекла кровь.
— Что теперь ты скажешь о превосходстве эльфов над людьми? — поинтересовалась Джара.
Элеа не изъявила желания говорить что-либо; она неуклюже балансировала на краю пропасти. От страха и приближения смерти у неё, казалось, помутился рассудок, и она в безумном и нелепом стремлении пыталась удержаться на клинках Джары. Но её тело перевесило, и она соскользнула с мечей.
Элеа издала предсмертный крик, Джара молниеносно рубанула мечом, и, оставляя в воздухе кровавый след, сразу же оседавший вниз тёмно-алыми каплями, в пропасть ухнули туловище и голова эльфийки.
— Привыкла исполнять обещания, — прошептала Бестия, провожая их взглядом.
— Элеа! — выкрикнул Ноэмин, отвлёкся, и Тэллар, не преминув этим воспользоваться, ловким ударом выбил из рук эльфа его оружие и приставил кончик меча к его горлу.
И почти в то же мгновение Эмрис получил ощутимый удар ногой Ивора в солнечное сплетение и рухнул на колени, тщетно силясь поднять меч.
Джара подошла, носком сапога выбила из его рук меч и, будто о тряпку, вытерла об одежду и волосы Эмриса кровь Элеа со своих мечей.
— Я не понесу такого унижения, — прошептал эльф и, собрав остатки сил, совершил последний рывок к кинжалу Джары, лежавшему неподалёку.
Бестия и Грифон едва успели среагировать, но Эмрис не собирался нападать. Он обвёл их гордым взглядом и вонзил кинжал себе прямо в сердце.
— Эмрис… — прохрипел Ноэмин.
— Чёртов гордец, — презрительно фыркнул Тэллар в сторону завалившегося на бок Эмриса. — А с этим-то что делать?
Джара указала Ивору в сторону Найны, которая сидела, схватившись за грудь. Тот кивнул и направился к хранительнице Башни. Сама Джара подошла к Соколу и Ноэмину. Вид у эльфа был подавленный и жалкий.
— Не убивай его, — сказала Джара. — Пусть катится на все четыре стороны. И мечи его ему отдай.
Тэллар посмотрел на неё удивлённо.
— Бестия, ты издеваешься? Он же обязательно за нами проследит и ткнёт кого-нибудь в спину!
— Нет, — подал голос эльф. — Я… я ещё не знаю, что я буду делать, но я не буду никому мстить. Мы… сами виноваты. Если вы всё же решите, что хотите меня убить… пожалуй так будет даже лучше. Я готов принять смерть от руки кого-то из вас.
— Чёртовы эльфы, — выплюнула Джара. — Не будем мы тебя убивать. Я слышала ваши разговоры и считаю — может, и ошибочно, — что ты лучше, чем твои мёртвые спутники.
— Они творили зло, а я, может, и не соглашался в душе, но не смел возразить или, тем более, бороться, — тихо сказал Ноэмин. — Возможно, я даже ещё хуже, чем они… Я трус.
— Считай так: Джара великодушно даёт тебе шанс исправиться, — насмешливо сказал Тэллар и отвёл меч в сторону. — Пожалуй, я бы убил тебя… Но Бестия у нас с на редкость добрым сердцем.
Ноэмин поднял свои мечи.
— Я видел, как ты дралась, — обратился он к Джаре. — Ты и вправду мастер. Я вернусь на Тарневир и… попытаюсь измениться. Достойно использовать этот шанс, который ты мне дала. Достойно прожить жизнь, которую ты мне сохранила, хотя имела полное право её отнять. El'da astara quen narigo, — добавил он. — Это благословение на староэльфском.
— Не тебе её благословлять, — нахмурился Тэллар.
Но Джара не разозлилась, а улыбнулась и напевно произнесла:
— Yeem'eth ecrof foerutan eethi'qu oyee.
И Тэллар, и Ноэмин смотрели на неё удивлённо.
— Это тоже благословение и напутствие. Да хранят и помогают тебе силы природы. На языке друидов.
Ноэмин округлил глаза, но не решился ничего спрашивать. Он кивнул и сделал шаг, но тут же замер, глядя куда-то за спины Бестии и Сокола. Они обернулись и увидели шедших к ним остальных Ангелов. Змейка, увидев Найну, поддерживаемую Ивором, тут же бросилась к ней, на ходу что-то доставая из своей сумки. Джара подумала, что в пятёрке идущих к ним Ангелов что-то не то, но не могла понять, что именно.
Сунор поморщилась и брезгливо отвернулась, увидев труп Эмриса, и заставила Хаарта остаться рядом с ней. Змейка давала Найне какое-то зелье. Ивор встал и подошёл к Джаре.
Сельма и Аерис тоже подошли. Эйдан остался стоять в стороне. Взгляд его был странным, но Джара не успела об этом задуматься, потому что Чародейка, Эльфийка и Грифон спросили почти хором:
— Ты отпускаешь его?
Джара кивнула.
— У меня есть на это причины, — твёрдо произнесла она. — Кстати, — вдруг вспомнила она, — и как это вы подняли Сокола с Грифоном сюда?
Сельма улыбнулась ей и перевела взгляд на Аерис.
— А, следовало догадаться, — протянула Джара тоже с улыбкой. — Могущественная повелительница всех ветров!
Аерис сохраняла невозмутимое лицо, но её глаза смеялись.
Ноэмин выглядел поражённым.
— Я… понимаю, что не имею права ни о чём спрашивать… Потому и не буду. Только теперь я уверен, что истинное право обладать артефактами принадлежит вам, и никому больше.
— Ты даже не представляешь, насколько прав, — хмыкнула Джара.
— Ты говоришь, что не имеешь права ни о чём спрашивать, — сказала Сельма. — И это верно. Но, я думаю, мы имеем право спросить тебя.
— Спрашивайте.
— Почему вы искали восемь предметов? — спросила волшебница.
"Чёрт возьми, я об этом совсем забыла, — подумала Джара. — Как хорошо, что у нас есть Чародейка!"
Ноэмин смотрел на Сельму удивлённо.
— В вашей легенде что-нибудь сказано о том, что изначально предметов было девять?
Эльф покачал головой. Сельма вздохнула и отвернулась от него, показывая, что больше ей спросить его не о чем.
— Приезжай на Тарневир, Аерис, — обратился Ноэмин к полуэльфке. — Поверь, там уже давно не относятся к полукровкам с таким предубеждением, как Элеа, Эмрис… и я… в своей прошлой жизни. И далеко не все такие мерзавцы.
— Я подумаю над твоим приглашением, — серьёзно ответила Аерис.
Ноэмин кивнул, кажется, хотел что-то ещё сказать, но потом передумал и молча ушёл.