— Просто смоемся из города и всё, — махнула рукой Джара. — Пока все опомнятся, мы будем далеко.
— Хорошо, — вздохнула Аерис. — Теперь второе: как ты предполагаешь "смыться из города"? — И она выразительно ткнула пальцем вверх. Подняв головы по указанному ей направлению, Ангелы вперлись взглядами в магический купол.
— Ты права, — мрачно кивнула Сельма. — Выскользнуть из города незамеченными не удастся. А даже если удастся, вокруг Арлана бушует вихрь энергии Книги. В тот раз мы еле унесли ноги и потеряли родителей Змейки…
— В любом случае, придётся ещё разок встретиться с бешеным смерчем, — пожала плечами Джара, которую, казалось, эта проблема сильно не беспокоила. — Не забывайте, есть ещё девятый Ангел — Эйдан… А он, насколько я понимаю, среди руин Тадора…
— Я надеюсь, там, на руинах, действительно сам Эйдан, а не его ошмётки на каменных плитах, — молвил Тэллар.
— Если так, вся наша миссия бессмысленна, — угрюмо сказала Сельма.
— Может, не будем о плохом, а? — попыталась взбодрить поникших друзей Джара. — Ив, ты что молчишь? Всё ещё в переживаниях о разбитых сердцах Хаарта и Змейки?
— Да ладно тебе, — присоединился к ней Сокол. — Когда Сунор согласится, и мы отыщем Эйдана и двинемся в путь, эта парочка вполне может воссоединиться… — Все в недоумении воззрились на него, а он продолжал рассуждать: — Сначала тайно, а по завершении миссии уже и не скрываясь. Поженятся и пусть живут себе. А что им эта Сунор сделает? Ну погорюет, проклянет всех, что не сдержали клятву…
— Да, а ты примешься её утешать, — язвительно сказала Джара.
— У меня доброе сердце, — с великодушием в голосе заявил Тэллар.
Бестия фыркнула.
— Только не вздумай подкидывать эту идею Хаарту во время путешествия, — хмуро проговорила Аерис. — Если он совершит глупость, мало ли, что взбредёт в голову этой Сунор. Нельзя, чтобы что-то помешало миссии Альянса.
— Я не думаю, что Хаарт нарушит слово, — вступил в разговор Ивор, покачав головой. — Он рыцарь, — пояснил Грифон, когда остальные посмотрели на него в ожидании объяснения. — Честь для него дороже всего, а нарушить клятву равносильно смерти.
Все замолчали, а Джара подумала о том, что наёмник по кличке Грифон когда-то мечтал стать рыцарем. Глядя на такой родной профиль Ивора, девушку захлестнула волна нежности и благодарности к нему.
Темнота сгущалась, улицы Арлана почти опустели. Заметив яркую вывеску таверны, Тэллар предложил внезапно погрустневшим и притихшим друзьям заглянуть туда. Никто не выразился против, и пятёрка наёмников вошла в зал таверны. Там было людно и шумно. Кое-как продравшись к одному из немногочисленных свободных столиков, друзья разместились и заказали себе вина. Сокол честно пытался всех развеселить, но на Ангелов накатила тоска, и её не прогнала даже хмель вина. Вскоре даже Тэллар поник, и друзья продолжили методично напиваться вином в молчании.
Джара извинилась и вышла из-за стола. Голова чуть кружилась, и девушке захотелось на свежий воздух. Живительная ночная прохлада приняла её в свои объятия, и Джара почувствовала себя лучше.
— Наконец-то мы одни, — раздался голос за спиной.
Бестия обернулась и увидела высокую светловолосую женщину, которую можно было бы назвать красивой, если бы не безобразный шрам через всё лицо. На её одежде было вышито солнце. Ещё несколько мгновений, и Джара вспомнила её и свой удар, оставивший этот шрам.
— Я заметила тебя ещё внутри, но не хотела затевать массовую драку, — произнесла тем временем женщина, а Джара силилась вспомнить, как называл её Хаарт. Она не сомневалась, что он говорил именно о ней. — Я долго ждала, но всегда знала, что мы встретимся ещё.
Она говорила холодно и спокойно, но в её тоне Бестия всё равно слышала ледяную ненависть, и от этого чувства девушку пробрало до костей.
— Хочешь взять реванш? — так же спокойно спросила Джара.
— Хочу отомстить, — ответила женщина и непроизвольно потянулась к шраму.
— Джара, что ты так долго… — начала Сельма, появляясь на крыльце таверны. — Что происходит?
Женщина со шрамом обернулась на Чародейку.
— Сельма, иди внутрь, — проговорила Джара. — Это только моё дело.
— Нет, уж извини меня. — Бестия с удивлением услышала нотки раздражения в голосе обычно невозмутимой Чародейки. — С некоторых известных тебе пор у тебя не может быть "только твоих дел". Что тут происходит, Джара? — с нажимом повторила она, подходя к ним вплотную. — Кто вы?
— Я требую удовлетворения у Джары, правильно я расслышала имя? — тем же ледяным тоном произнесла женщина.
— Удовлетворения? — не поняла Сельма. — Дуэль?
— Сельма, я оставила этот шрам во время единственной битвы, в которой участвовали наёмники, ты помнишь? У Тадора, — принялась с лёгким раздражением объяснять Джара. — Она хочет взять реванш, я не могу ей отказать. Теперь иди внутрь.
— Нет! — жёстко отрезала та. — Извините меня, но вы, кажется, принадлежите к Ордену Солнца? Разве вы не знаете, что война окончена? Вы хотите разжечь внутри города склоку?
Аира (наконец вспомнила Джара) ответила ей внезапно усталым голосом:
— Я не прошу битвы как таэрийка, чтобы отомстить аронвардцам. Не прошу битвы как рыцарь Ордена Солнца. Я требую дуэли как женщина.
— Я не позволю… — начала Сельма.
— Чародейка, иди внутрь! — резко оборвала её Джара и закатила глаза: из таверны вышел теперь Тэллар.
— Что тут происходит? — слегка пьяным голосом спросил Сокол.
— Тэллар, прошу тебя, возьми Сельму и уведи её отсюда, — обратилась к нему Бестия.
Сельма запротестовала.
— Послушай, мне надоел этот спектакль. Ты не в состоянии сама отвечать за свои поступки и принимать решения? — раздражённым голосом обратилась к Джаре Аира.
— Я не позволю! — опять сказала Чародейка и хотела сотворить какое-то заклинание, но тут Джара без слов выкинула руку в её направлении, и Сельма замерла, недвижимая, а потом как-то обмякла, и Тэллар подхватил её. Он в недоумении глядел на Джару.
— Бестия…
— Тэллар, только ты не начинай! Я разберусь сама! Идём к лошадям, — бросила она Аире. — Я не думаю, что ты хочешь драться здесь.
Рыцарь кивнула.
— Тэллар, отведи её в гостиницу и уложи там. — Джара осторожно глянула в окошко и увидела Грифона с Эльфийкой, кое-как поддерживавших руками тяжёлые головы. Официантка как раз принесла очередной кувшин, полный вина, и забирала очередной опустошенный. — Ивору и Аерис скажи, что Сельме стало плохо от выпитого, а я осталась с ней. Проболтаешься Иву — прибью, когда вернусь!
— Если ты вернёшься, — молвила Аира.
Сокол несколько секунд глядел прямо в горящие глаза Бестии, потом кивнул, обещая, что сделает, как она просит. Джара с облегчением улыбнулась. А он между тем кинул взгляд на меч Аиры, затем бережно посадил бесчувственную Сельму на мощёные плитки улицы, прислонив её к стене, и подошёл к Джаре. Он забрал у неё кинжал и вручил ей свой меч.
— Спасибо, — сказала она.
— Смотри, чтобы тебе не надрали твою задницу.
— Так беспокоишься о моей заднице?
— Да, знаешь ли, я по натуре эстет, а она у тебя симпатичная.
— Вот вернусь, надеру тебе уши.
Он слабо улыбнулся.
— Только тогда вернись, хорошо?
Джара не ответила, а отвернулась и кивнула Аире. Когда они ушли, Тэллар поднял на руки Сельму и двинулся к гостинице.
— Ты только вернись, Джара, — негромко сказал он, — только вернись…
Когда Хаарт решился войти в комнату, где сидела Змейка, он нашёл её забившейся в угол и обхватившей руками колени. Рыцаря захлестнула волна щемящей нежности, и он бросился к девушке. Она подняла на него лицо, и он понял, что она плакала, хотя сейчас глаза её уже были сухими.
— Малыш, — пробормотал он, обнимая и приподнимая её, — Змейка, моя маленькая Змейка… — шептал он, осыпая её лицо поцелуями.
Внезапно она оттолкнула его и отошла.
— Хаарт, нам с тобой нельзя быть вместе. Не забывай об уговоре. Ты и Сунор…
— Да не говори мне о Сунор! — сорвался вдруг Хаарт. — Как ты не понимаешь, мне не нужна она! Я не люблю её, я ненавижу её! Я люблю тебя, Змейка! — Он подался к ней, но она опять отступила на шаг. Молодой рыцарь остановился, глядя на девушку. Выражение холодной решимости на её лице заставило его замереть. — Змейка, скажи одно слово, и я плюну на всё! Мы спрячемся, убежим, мне всё равно! Я хочу быть только с тобой, милая! — Он протянул к ней руку, но она вновь отодвинулась.