Джара опять вскрикнула и опять обняла его. Он тоже обнимал её, крепко-крепко.
— Как же ты выбрался оттуда, Ив? Ты же… был под водой?…
Он кивнул.
— Нужно собрать всех Ангелов, и тогда я расскажу. Ты упадёшь, когда услышишь.
Джара вопросительно приподняла брови. А сердце её бешено колотилось от радости. Ив, её Ивор, жив, жив, вот он, стоит перед ней! Такой родной, такой дорогой!
Джара улыбнулась.
— А у меня для тебя тоже кое-что есть.
Она шагнула в сторону и подняла с пола его меч, вычищенный и поблёскивавший в свете луны и звёзд. Она не расставалась с ним ни на минуту, с тех пор как забрала его из рук Сокола, когда он вытащил меч из-под груды тел. Джара протянула меч Ивору, и он принял его, улыбаясь и глядя на неё блестящими от счастья глазами.
— Мы второй раз подарили их друг другу, — весело сказал он.
— Я уже думала, что потеряла тебя навсегда, — тихо произнесла Джара, не отрывая от него взгляда.
— Да как ты могла такое подумать, Джей, — тронув пальцами её щёку, сказал Ивор. — Как я мог тебя бросить, сама рассуди?
— Мы такие популярные, что о нас знают и под водой, и на небесах, — весело заметил Тэллар, когда Ивору всё-таки дали рассказать о нерейях (сначала друзьям было не до того, чтобы его слушать: Сокол чуть не задушил Грифона в своих дружеских тисках, совсем не напоминающих птичьи, Сельма, Змейка и даже Аерис тоже обнимали его, а Хаарт, который ещё не мог вставать с кровати, слабо пожал ему руку. Джара надеялась, что он забудет свою ненависть к ним с Ивом. Сунор была страшно удивлена, но делала вид, что ей всё равно).
— Интересно, а ангелы ещё существуют? — спросила Змейка.
Ангелы, теснясь, сидели в каюте Хаарта. Он тоже должен был послушать рассказ Ивора, но передвигаться никуда не мог, поэтому всем пришлось кое-как разместиться в маленькой комнатке. Впрочем, Ангелы были слишком ошеломлены тем, что узнали от Грифона, побывавшего в подводном царстве нерейев, чтобы замечать какие-то неудобства. Один Эйдан остался в другой каюте, потому что заснул, и Змейка предпочла его не будить, тем более все понимали, что в его присутствии не будет никакого смысла.
— Нерейи сами не знают, — ответил Ивор Змейке. — Они вообще понятия не имели, что происходит в мире. Но теперь они знают и намерены нам помочь…
— Я вот что подумала, — вдруг перебила его Сельма. Казалось, до этого она была погружена только в свои мысли и теперь вышла из оцепенения, осенённая какой-то догадкой. — Если город на острове действительно основали настоящие ангелы, может, в этом и кроется причина того, что на Поднебесье нельзя открыть порталы?
— Послушай, Чародейка! — возбуждённо вскрикнул Тэллар. Сельма удивлённо повернулась к нему, и все Ангелы уставились на Сокола, слегка взволнованно ожидая, что же пришло в его светлую голову. — Пожалуй, тебе стоит съездить на магический консилиум!
Сельма возвела очи горе и обратилась к Ивору.
— Так как ты говорил, нерейи собираются нам помочь?
— Они, конечно, не покинут море, но зато они приглашают нас к себе.
Все выпучили глаза.
— Грифон, ты, что, смеёшься? — удивлённо спросил Тэллар.
— Вовсе нет. Ещё восемь пар нерейев согласились разделить свои жизни с нашими. В том числе, и сами Йасинта с Йолантом, царица и царь. Они предложили свою жизнь главному Небесному Воину. — Он посмотрел на Джару. Сунор громко фыркнула, но на неё никто не обратил внимания.
— Джара, какая честь, — усмехнулся Сокол. Впрочем, в отличие от Сунор, его насмешка была доброй.
Джара показала ему язык. Теперь, когда Ивор снова с ней, можно опять дурачиться и препираться с Тэлларом. Можно снова думать об Альянсе и спасении мира. Всё, как раньше. Только одно изменилось. Она больше никогда не бросит Ива.
— И что дальше? — вопросила Сунор. — Кто-нибудь из этих рыб сдохнет, и нам умирать? Коту под хвост тогда ваш Альянс, — презрительно бросила она. — Лично я никуда не пойду, под воду тем более. И Хаарт тоже останется на корабле. Он ранен.
— Вообще-то она права, — немного робко заметила Змейка. — Морская вода очень солёная, и она разбередит ещё не зажившие раны. Да и Эйдан… Сами понимаете.
— Я поговорю об этом с Йаэль, — сказал Ивор. — Она обещала скоро позвать меня. А насчёт того, что "рыбы сдохнут"… Нерейи все бессмертны. Они до сих пор такие, какими их создала богиня Воды в начале времён. В том же количестве. Все из них помнят то время. Они не стареют, не болеют и не умирают.
Ангелы были потрясены, все, кроме Сунор. Её, казалось, такой факт вовсе не убедил.
— Но если их убьют? — настаивала она.
— Кто их убьёт? — устало спросил Ивор. — Они не покидают своего царства, а под водой им угрозы нет. Понимаешь, никто из нерейев никогда не умирал.
Сунор повела плечом и отвернулась.
— В том же количестве, ты сказал? — удивлённо переспросил Тэллар. — А что, у них дети не рождаются?
Ивор покачал головой.
— Как я понял, разделение по половому признаку у них означает лишь, что есть нерейи-сёстры, и нерейи-братья. Всё. Пара — это брат и сестра, они составляют единое целое. Больше ничего не бывает. Ни браков, ни детей. Они не размножаются.
— Обалдеть можно, — прокомментировала Джара.
— Так не интересно, — хмыкнул Сокол. — Бедные нерейи… Может, мы их просветим? Джара, что ты так на меня уставилась? Ты, наверное, хочешь предложить мне, чтоб мы с тобой вдвоём устроили нерейям агитацию активной половой жизни?
— Так зачем нам спускаться под воду? — спросила Ивора Сельма, не обращая никакого внимания на Джару, колотившую вопящего Тэллара. — Как они собираются помочь нам?
— Они обещали рассказать об этой самой силе, подарке их народа первому Альянсу, — стараясь придать тону серьёзность, ответил Ивор, но сам он давился от смеха. — То есть, второму, как мы привыкли считать, — поправился он.
Джара наконец закончила экзекуцию Тэллара, и тот отсел от неё подальше. Сунор кидала на них презрительные взгляды, но остальные заметно развеселились.
— Дар душе, — проговорила Аерис, пряча улыбку. — И разуму.
— Ага. Крылья и корона, — хмыкнул Сокол, вполне оправившись от побоев, и чуть не свернул шею, стараясь заглянуть себе за спину. — Не вижу я никаких крыльев что-то. А вы?
Джара многозначительно закатила глаза и рукава, и Тэллар пискнул и обещал молчать.
Друиды не спали ни днём, ни ночью, карауля всё разрастающуюся сферу Книги. А та словно насмехалась над ними, такими жалкими и ничтожными, вообразившими, что они могут ей противостоять. Миерна изо всех сил гнала из себя и остальных такие мысли, но её братья и сёстры теряли веру в свои силы, ощущая себя букашками перед древней мощью Повелителей Стихий.
И ещё этот голос. Миерну пробирала дрожь каждый раз, когда она о нём вспоминала, а уж когда он заговаривал с ней, её и вовсе охватывал какой-то ступор, какой-то животный ужас и в то же время трепет, словно ей явилось божество…
Голос презирал и ненавидел их, друидов. Презирал и ненавидел всех и вся. Голос обещал сравнять весь мир с землёй, уничтожить всё подчистую. Голос возвещал о приближении Часа Гнева. Голос жаждал мести.
Миерна не хотела рассказывать об этом никому. Не стоит запугивать остальных друидов, они и так плохо держатся. Книга держит их в невыносимом напряжении. Она нависла над ними своей громадной чёрной сферой, но ничего больше не происходит.
Что же это за голос? Откуда он? Из Книги?… Опасен ли он?
Что с самой Книгой? Она пробуждается с каждым днём, и измерение её медленно начинает смешиваться с их собственным миром. Появится ли новое порождение Книги? Будет ли это ещё один смерч или уже что-то другое? Смогут ли они, друиды, противостоять ему?
И что с Оарин? Что с Альянсом Ангелов? Миерна почти не чувствует Оарин с тех пор, как талисман сгорел, только самые сильные чувства девушки передаются друидке. Недавно ей было очень, очень больно, словно она потеряла самого близкого человека. Но Миерна знала точно, что никто из Ангелов не погиб. Что же случилось? А сейчас, насколько друидка ощущала, боль и горе исчезли, будто их никогда не было, уступая место радости и предвкушению новых битв и приключений. А ещё посвящённая Молодому Дубу удивлена. Что же происходит с Ангелами? И где они сейчас? Найдут ли артефакты? Когда вернутся в Таэрию?