— Ты не посмеешь, — говорит она с уверенностью, которая противоречит ее нервам. Я не слепой. И вижу, как пульс трепещет у основания ее горла.
Медленно я провожу правой рукой по ее спине, поднимаясь вверх, к волосам. Быстро, как молния, хватаю ее за горло так, чтобы почувствовать, как учащается ее дыхание под моей ладонью, когда пальцами сжимаю ее горло. На этот раз глаза Элоди расширяются по-настоящему.
— Ты сама в это не веришь, — рычу я, наклоняясь к ней и сильно прикусывая ее нижнюю губу.
Девушка издает сдавленный задыхающийся звук, от которого мой член мгновенно начинает пульсировать в штанах. Я живу ради этих гребаных вздохов, хныканья, резких вдохов — всех этих уязвимых звуков, которые она издает только для меня. Они такие невинные, музыка для моих злых, порочных ушей. Левой рукой я беру ее за челюсть, вдавливаю пальцы в щеки, заставляя открыть рот.
— Ты же знаешь, что лучше не противоречить мне, когда я говорю тебе, что собираюсь что-то сделать, не так ли? — шепчу я в ее открытый рот.
Она пытается заговорить, но я слегка качаю головой и неодобрительно смотрю на нее.
— Я так не думаю, — выдыхаю я. — Не думаю, что тебе следует говорить после этого возмутительного комментария. Думаю, тебе нужно время, чтобы переосмыслить, имею ли я что-то в виду, когда говорю это, Элоди Стиллуотер.
Ее веки трепещут — она бы закрыла их и спряталась в темноте, подальше от моего пристального взгляда, но так легко она не отделается; я еще раз коротко встряхиваю ее голову левой рукой, правой сильнее давлю на горло, точно контролируя, сколько воздуха она может втянуть в легкие.
— О, нет, ты этого не сделаешь, — выговариваю я. — Ты не спрячешься. Думаешь, я такой милый, романтичный парень, да?
Ее веки снова трепещут, краска приливает к щекам, ноздри раздуваются, когда она пытается втянуть больше кислорода через нос. Руки при этом остаются свободными. Это не то, на что похож страх. Это возбуждение, и мы оба это знаем.
— Я был слишком нежен с тобой, Малышка Эль? — Я снова прикусываю ее губу, и на этот раз чувствую слабый привкус меди. Я заставил ее истекать кровью. — Может, напомнить тебе, какой я на самом деле жестокий?
Девушка дрожит, выгибая спину, прижимаясь к моим коленям, и могу сказать, что это движение непроизвольное. Она пытается смерить меня вызывающим взглядом, но ее тело работает против нее, говоря мне именно то, чего оно хочет. Ее горло вздрагивает под моей ладонью, и я немного ослабляю хватку, позволяя ей говорить.
— Теперь ты не такой большой и страшный, Джейкоби. Я знаю тебя. Ты всего лишь маленький милый плюшевый медвежонок… — Я снова сжимаю руку на ее горле, на этот раз еще крепче, не давая ей закончить фразу.
О? Моя драгоценная Малышка Эль решила, что хочет поиграть, да? Ну, я не имею привычки отказывать ей. Далеко не всегда я могу отказать ей, когда она показывает мне, что ей нужно.
В мгновение ока я вскакиваю с места, поднимая ее вместе с собой. На секунду убираю руку с ее горла, чтобы обхватить ее под попу, поддерживая вес, пока целеустремленно иду к кровати.
— Рэн! Боже мой, Рэн! Не делай этого. Нет! — визжит она.
Когда бросаю ее на кровать, наслаждаясь тем, как ее тело подпрыгивает на матрасе, девушка издает возмущенный рык и пытается перебраться на другую сторону кровати. Я разражаюсь безудержным хохотом, из-за чего моя Элоди застывает с растерянным выражением лица.
— Какого черта ты смеешься? — спрашивает она. — Ты думаешь, что заставишь меня понервничать от твоего внимания? Извини, приятель. У меня официально отсутствует чувствительность к грубому обращению Рэна Джейкоби. Пытайся сколько угодно, ты…
— Мне не нужно пытаться, милая девочка. Я заставлю тебя кричать. Сними мою футболку. — Она тянется к футболке, которая на мне, но я отбиваю ее руки. — Нет. Ту, что на тебе, — уточняю я.
У нее, должно быть, вылетело из головы, что на ней моя одежда. Девушка смотрит вниз на черную футболку, которая прикрывает ее прелести, и ее щеки краснеют. Ее соски уже затвердели и торчат сквозь ткань; на ней нет лифчика. Намеренно медленными движениями она хватает подол футболки, немного приподнимая ее по бедрам.
— Сегодня, Стиллуотер.
— Но… — выдыхает она.