— Я знаю, что послужной список Пакса в лучшем случае мутный, но он не полное дерьмо. Он не собирается просто так уходить от нее. У Чейз есть Пакс…
— Но кто есть у Пакса? — Вилка Элоди с грохотом падает на тарелку, ее черты лица выражают беспокойство. — Я знаю, что они разберутся между собой. Они любят друг друга. Конечно, он будет ее поддерживать. С ней все будет в порядке, что бы они ни решили, потому что у нее есть он. Но кто будет рядом с Паксом? У него… — Элоди обводит взглядом ресторан, внезапно осознавая, что за соседними столиками на нас смотрят. Она слегка понижает голос. — У него никого нет, Рэн. Его мать — злобная тварь. Отец мертв. Вы с Дэшем — его семья. Без вас…
— Уверяю тебя, что Пакс не хочет, чтобы я был здесь. Он самый замкнутый, скрытный человек, которого я когда-либо встречал. Он даже не сказал мне, что его отец умер. Несколько месяцев молчал. Ты знала об этом? Он не хочет, чтобы я заглядывал ему через плечо, совал свой нос в дела, которые меня не касаются…
— Боже, иногда ты бываешь таким идиотом.
Легкая улыбка появляется в уголках моего рта. Не то чтобы мне нравилось, когда девушка, которую я люблю, обзывает меня идиотом, но она чертовски очаровательна, когда злится.
Элоди насмешливо изгибает левую бровь.
— Можешь забыть о том, что я чертовски очаровательна, когда злюсь, Рэн Джейкоби.
Я перестаю ухмыляться.
— Конечно, Пакс закрывался от людей в академии, но я не думаю, что он чувствовал, что может открыться вам, ребята. Разве ты не заметил, как он изменился, с тех пор как начал встречаться с Прес?
Я сжимаю челюсть.
— Нет. Он как обычно, упрямый, надоедливый засранец.
— Ну, а я заметила. Помнишь, как он напал на меня в лесу, когда мы начали проводить время вместе?
Я фыркаю.
— Уверен, он точно не забыл. Ты посадила его на задницу. Неделями не переставал ворчать по этому поводу.
— А ты мог себе представить, что через некоторое время после этого он будет обращаться ко мне за советом по поводу отношений?
— Черт, нет. — Сама мысль об этом звучит абсурдно. Тем не менее, я своими собственными глазами видел, как он это делал.
— Именно. И он еще не отправил нас домой.
— Он не перестает ворчать о нашем присутствии, с тех пор как мы покинули Кембридж, Элоди. Сегодня утром он по крайней мере три раза сказал мне, чтобы я убирался домой. И это еще до завтрака.
Элоди бросает на меня взгляд, который, как я подозреваю, означает, что она ставит под сомнение мой интеллект.
— Разве тот Пакс, которого ты знал полгода назад, потерпел бы, чтобы мы сели с ним в один самолет, если бы не хотел, чтобы мы приезжали?
— Нет, — признаю я. — Он бы бросился в такси и растворился в ночи, даже не упомянув, куда направляется.
— Вот именно… — Элоди фыркает с самодовольным видом, который, я думаю, должен подчеркнуть ее точку зрения. — Если бы Пакс не хотел, чтобы мы были здесь, нас бы здесь не было. У него хорошо получается скрывать то, чего он хочет и в чем нуждается, но и щели в своей броне он тоже показывает. Нужно только знать, где их искать. — Она поднимает салфетку со своих коленей и опускает ее на тарелку. — Тебе просто нужно смотреть внимательнее, вот и все.
— Я смотрю.
— Ты смотришь на меня, Рэн. Всегда. И я обожаю это. Ты делаешь меня такой невероятно счастливой. И едва могу дышать от того, насколько я счастлива. Но тебе нужны и друзья. Они — твоя семья. А ты — их семья. Ты нужен Паксу так же, как я нужна Пресли. Я не поеду домой. Пока не удостоверюсь, что с ними обоими все в порядке.
Я смотрю ей вслед, когда она встает и выходит из-за стола. Она не убегает в бешенстве. Это не в стиле Элоди. Она направляется в сторону туалетов, не спеша, опустив голову, сосредоточенно глядя себе под ноги. И не замечает голодных взглядов мужчин, сидящих за другими столиками, которые провожают ее из одного конца ресторана в другой.
Малышка Эль — очаровательное создание. Даже грустная (и в данный момент злящаяся на меня), она притягивает к себе взгляды. Девушка сияет ярче, чем самая ослепительная звезда на ночном небе. Я должен быть раздражен только что полученной выволочкой — никто не любит выговоров, — но мой гнев не вспыхивает.
Она великолепна.
Чертовски великолепна.
Мне нравится, что она упрекает меня в ошибках.
Особенно когда она права.
Я прошу нашего официанта передать Элоди, что вышел подышать свежим воздухом.
Снаружи сверкает ночное небо, усыпанное звездами словно бриллиантами. Мои легкие горько жалуются на холод, когда я делаю глубокий вдох, борясь с желанием пошарить по карманам куртки в поисках пачки сигарет. У меня ничего нет с собой. Элоди не просила меня бросить курить, да ей и не нужно было. Однажды я заметил, как она сморщила нос от запаха дыма, оставшегося в ее волосах, и все: больше никаких раковых палочек для меня. Я никогда не был зависим от сигарет. Просто… иногда, например, в такие моменты, как сейчас, приятно зажечь одну и наслаждаться ее горением, пока размышляешь.