Я не знала, верить ли его словам. В любом случае, Лютер с тех пор вел себя осторожно.
— Я хочу, чтобы Блейз и Мачико сели по обе стороны от меня, и у обоих работали микрофоны, — велел Доннел. — Тэд, для тебя я поставил пластиковый стул за сценой. Ты спрячешься от чужих глаз, но сможешь нашептывать нам информацию, если появятся неловкие вопросы.
Тэд пропал за спинками кресел, а я села на место, которое все еще считала принадлежащим Касиму. Я заметила мрачный взгляд Лютера и испугалась, что он снова начнет грубить, поскольку я заняла место его отца, но он пошел к своему креслу без единого слова.
Все остальные тоже расселись, и я услышала за спиной шепот Тэда:
— Ты меня слышишь?
— Даже слишком часто, — проворчал Доннел.
Потоки людей вливались в зал через шесть дверей, связывавших его с другими частями здания. Я удивленно моргнула. На общий конклав Сопротивление обычно прибывало первым, но сейчас бруклинское подразделение появилось раньше. Когда они расселись, я поняла, почему. Каждое подразделение располагало своим сектором, и в первом ряду устраивались лидеры вместе с семью представителями альянса. Теперь там вместе с Призраком и другими мужчинами сидели три женщины.
Мачико рассмеялся.
— Бруклин решил, что появление женщины-заместителя означает, наконец, разрешение на избрание женщин представителями альянса.
Доннел застонал.
— Я понимаю причины их поведения, но мне совсем не нужны дополнительные осложнения на этой встрече.
Следом Нацуми ввела наших, и когда все увидели рассадку бруклинцев, послышались потрясенные переговоры. Сопротивление, наконец, заняло свои места, и я услышала шепот Тэда.
— Я вижу, Сопротивление сидит в среднем секторе. Это символизирует ваше политическое положение?
— Сопротивление обычно садится между манхэттенским подразделением и Островом Квинс, чтобы не дать им убить друг друга на встрече, — тихо объяснил Доннел. — Ты здесь для того, чтобы отвечать на вопросы, а не задавать их, так что заткнись.
Следующим вошло манхэттенское подразделение. Они преодолели половину своего прохода, и тут Блок увидел первый ряд бруклинского сектора. Он остановился так резко, что пара следующих за ним людей в него врезалась.
— Вот и начинаются проблемы, — пробормотал Доннел.
Блок простоял неподвижно секунд десять, затем выкрикнул единственное слово:
— Дымка!
Толпа за ним поспешно раздвинулась, пропуская девушку с более женственной версией темного лица Блока и туго скрученными черными кудряшками. Манхэттен вновь пришел в движение, и я с замешательством увидела, как Дымка устроилась рядом с Блоком.
— Хаосовы слезы, — проговорил Доннел. — Зачем он сажает в первый ряд с собой любимую племянницу?
— Блок долгое время противостоял допуску женщин к власти, но проголосовал в поддержку назначения Блейз заместителем, — отозвался Мачико. — Теперь он следует бруклинскому примеру и показывает, что Манхэттен в будущем тоже выдвинет женщин представителями альянса. Хотел бы я знать, как Блейз уговорила этого человека так переменить позицию.
— Я не уговаривала, — возразила я. — По крайней мере, не нарочно.
Я осмотрела лица манхэттенского подразделения и поморщилась при виде Ханны, сидевшей сзади. Ее правый глаз покраснел и заплыл, будто от чьего-то удара. После недавних событий Блок изо всех старался объединить свое подразделение, великодушно считая большинство замешанных в делах Изверга жертвами, а не соучастниками, поэтому я сомневалась, что ее наказали за прежние шалости. Значит, она уже что-то натворила, расстроив людей в Манхэттене?
Ханна заметила мой взгляд, и подавленное выражение ее лица сменилось бодрым и расчетливым. Я поняла, что она надеется воспользоваться своими побоями для эмоционального шантажа и заставить меня передумать и вернуть ее в Сопротивление.
Я взглянула ей в глаза и со значением покачала головой. Ханна вжалась в стул, и я убедилась, что она поняла мое сообщение. Я вспомнила, как часто мы вместе играли в детстве, ощутила укол грусти, смешанной с чувством вины, но отбросила их. Сегодня у меня есть более важные причины для беспокойства, чем неудобства Ханны, обживающейся в манхэттенском подразделении.
Следующим подошло подразделения Острова Квинс. Майор, похоже, не заметил женщин в первом ряду, пока не собрался сесть сам. Как и Блок, он выкрикнул одно слово, но это оказалось ругательство.
— У тебя проблемы, Майор? — спросил Блок. — Возможно, неразделенная любовь? Уверен, в Нью-Йорке полно одиноких падающих звезд, желающих тебя приголубить.