— Да еевмвжппамвпамать! — не выдерживает Леонид Ильич и отрывает верхний лист, оставляя коричневый уголок протокола на втором листе. — Я не поддерживаю методы одного товарища, но так и хочется мне этого Дрочука расстрелять! Так, что тут у нас! «Заключение врача … больницы по … району … Доставлен на общий медицинский осмотр такой-то такой то такого-то такого — то патологий не выявлено, здоров, дефицит массы…. Заключение — рекомендовано усиленное питание….» — Уууу что это такое, Жора! С каких это пор у нас председатель Альянса здоровьем каждого беспризорника интересуется?
— Да вы дальше, дальше — Георгий Эдуардович вырывает у Брежнева кипу листов и долго ищет нужный, а сахар и вправду силен, да еще на пару с грузинским чаем, который судя по вкусу пополам с сосновыми опилками мешают, пока в папке документы лежали, то коричневое пятно до последней страницы добралось. — Вот, результаты анализа крови и направления дара!
Брежнев поправляет очки и начинает бегать глазами по странице, ища нужную строку.
— Ага, вот она, «потенциальный богатырь». Ну что сказать, то что не перевелись на Руси богатыри это хорошо, но! — Брежнев отрывается от чтения и внимательно смотрит на Георгия Эдуардовича, после чего переходит на крик — Где он? Какого черта ты мне эти бумажки принес! Где богатырь? Он должен рядом с тобой тут стоять, а я время на чтение бесполезной макулатуры трачу!
Папка с документами летит в Циканова, из нее во все стороны разлетаются исписанные листы, и только один единственный лист выделяется на их фоне, это фоторобот богатыря, на котором желтое чайное пятно пририсовало худощавому лицу Всевлада рыжую бородку. На крик вождя социалистической кланов вбегает его секретарь, у которого в руках стакан с водой и таблетки, все Москва знает что нельзя Леониду Ильичу нервничать, вот у него и успокоительное и от сердца всегда наготове!
— Тут такое дело… — продолжает Георгий Эдуардович когда Брежнев выпивает таблетки. — Не можем мы его найти, нет его в детдоме, директор детдома чтобы не возиться и на довольствие найденыша не ставить, тому сразу аттестат об окончании школы выписал, да свидетельство о рождении, где пару годков богатырю приписал — до четырнадцати, выправил все документы и отправил того восвояси, снабдив направлением в молотобойное училище, куда последний так и не дошел! — Циканов все рассказывает, а вот Леонид Ильич теперь спокоен и молчит, помощника своего не перебивает, и все придворные знают что такое показательное молчание это плохой знак.
— А вот этого директора мы точно расстреляем, ну и завуча заодно! Звони министру внутренних дел, вызывай сюда! Будем решать с Николаем Анисимовичем как теперь богатыря всей страной искать будем! И Ивашутина тоже пригласи, сразу после Шелкова, пора навести порядок у милиционеров!
— Хорошо, сейчас все сделаю!
— Жора, постой, это все когда было? Леонид Ильич тыкает пальцем в кипу листов.
— Задержали двадцать два дня назад, пока взяли кровь, пока сделали анализы, пока проверили дар и сравнили с имеющейся картотекой одаренных…
— Пригласи на завтра министра здравоохранения, с ней мне тоже нужно будет серьезно поговорить… И это, кровь уже сравнили с образцами, чей он родственник?
— Сравнили. Но в картотеке нет совпадений, ни к одному дореволюционному роду нельзя отнести, и все что есть на зарубежные рода не подходит! Скорее всего случайное совпадение и кто-то из далеких предков был сильным одаренным, вот только сейчас кровь и проснулась.
— Хорошо! Собирай всех на планерку и принеси мне все материалы по богатырям и вообще одаренным!
Собрать нужных людей было несложно, но сделать это сразу не представлялось возможным, не все из них были в Москве. А вот материалы по сильным одаренным Циканов заготовил заранее и принес с собой, он не первый год знает Леонида и уже успел придумать пару приемов, помогающих поумерить его недовольство после любой плохой новости.
Стопка папок в полметра высотой ложится на стол к председателю
— Свободен! — командует вождь своему помощнику и поправив очки Брежнеев принялся читать первую подшивку листов, размышляя при этом о одаренных и их месте в этом мире.