Девушки не шли, а бежали, подгоняемые ветром, придерживая подолы юбок, раздувавшихся парусами. Амалия еще что-то говорила, но до Аси доходили лишь обрывки слов: им надо было как можно быстрее добраться до союза нефтяников, где должен был состояться митинг.
Но не успели девушки пройти и полпути, как ветер внезапно нагнал тучи. Они черным дымком на миг заслонили небо. Рокочущим смехом прокатился гром, молния разорвала небо, и хлынул дождь, крупный, быстрый, теплый — всегда долгожданный в этих местах и желанный.
— О-о, благодать-то какая… — радостно вскрикнула Ася. — Вот бог и услышал молитву тети Пепрон!
— Шутка шуткой, но дождь для тетушки Пепрон — не лучше ветра, который мог снести ее крышу. Я знаю: ее ветхая крыша сейчас протекла, и в доме полно воды, — глотая стекавшие по лицу струйки дождя, грустно сказала Амалия.
Ася кивнула: да, этот ужасный бог, у которого простые люди ищут защиты, все, что ни делает, — для бедняков оборачивается горем. Даже этому веселому дождю не порадуешься без тяжелого вздоха!
Пока подружки добирались до места, они промокли насквозь. Пришлось найти укромный уголок и выжать платья.
А тут и дождь утих. Огромная радуга перекинулась на небе от края до края, и все вокруг засверкало свежими яркими красками. Вода смыла толстый слой пыли с травы, деревьев, камней, да и ветер убрался вместе с остатками туч, оставив на безбрежном небосводе ослепительно сияющее солнце.
— Вот какой я представляю революцию, Асек-джан… Она нагрянет громом и молнией и очистит дорогу к коммунизму! — подставляя мокрое лицо горячим лучам солнца, мечтательно сказала Амалия.
— Скорее бы, — вздохнула Ася.
6
Сообщение телеграфа о Великой Октябрьской социалистической революции было подобно водопаду, в котором захлебнулся Баку. Радость и ликование, растерянность и ненависть вступили в единоборство не на жизнь, а на смерть.
Экстренный номер «Бакинского рабочего», где сообщалось о переходе власти в руки Советов и образовании Советского правительства во главе с Лениным, уже на рассвете читался на митингах.
Ася и Амалия с пачками газет поспешили в Союз нефтяников. Здесь, во дворе, собрались рабочие с красными флагами и лозунгами. Газеты вмиг расхватали. Вместо речей читали и перечитывали передовицу, воодушевленно выкрикивали лозунги:
— Да здравствует пролетарская революция!
— Вся власть Советам и в Азербайджане!
Эти лозунги до хрипоты звучали на ежедневных митингах и демонстрациях наряду с революционными песнями. Обыватели трусливо выжидали, что же будет здесь, в Баку, на окраине России… В гимназию проведать своих бывших учениц и коллег приехала Надежда Николаевна Колесникова. Ее окружили тесным кольцом и засыпали вопросами: скоро ли в Баку победит пролетариат?
— Нет, нам здесь предстоит еще трудный путь борьбы за власть Советов… Меньшевики, эсеры, дашнаки, мусаватисты — целая банда врагов революции — морочат головы людям. Вам, девушки, надо неустанно вести пропаганду среди рабочих, широко их оповещать, растолковывать им все о событиях в Петрограде, об Октябрьской революции… Вспомните вещее предсказание Пушкина! Ведь взошла «звезда пленительного счастья». Взошла!
Почти все свободное от занятий время Ася и Амалия проводили в рабочих районах. Их уже знали. Привычно спрашивали:
— Что там в Советах делается?
— В сегодняшнем номере опубликован состав Совета Народных Комиссаров, — отвечала Ася и тут же зачитывала список. Так уж повелось, что она всегда читала, а Амалия разъясняла прочитанное.
— Кроме Ленина, никого не знаю… — пошутил кто-то из рабочих.
— Так ведь и они там тебя не знают! — засмеялись товарищи.
— А я думаю, что Ленин хорошо знает бакинский пролетариат, он в курсе всех наших дел, — возразила Амалия.
— Ишь ты! Все-то эти девчата знают, а молочко материнское на губах еще не просохло.
Но чаще всего Ася одна проводила читку газеты на нефтеперегонном заводе Тагиева. К ней здесь так привыкли, что называли по имени.
— Пришла наша Асенька! Давай, ребята, на перекур, послушаем сегодня, как у нас там идут дела…
— Сегодня подробно рассказывается, что Керенский удрал от большевиков в дамском платье и хотел во что бы то ни стало привести войска, чтобы удержать старую власть, — говорила Ася.