— И мои теплые вещи не укладывай! Я должна приехать в Баку даже раньше отца! Пойми, иначе я не могу… — Ася в сердцах вырвала из рук матери свое зимнее пальто и повесила его обратно.
Та долго молчала, но потом, не выдержав, залилась слезами и схватилась за сердце. Ася начала успокаивать ее…
Было понятно, что тревожит мать! Угроза нашествия турок висела над Баку, хотя в конце мая в газетах и были сообщения о победе армян в битве под Сардарапатом. Растоптав Армению, тысячная рать врага двигалась к Азербайджану. Поэтому мать, чувствуя беду, стремилась любыми средствами увезти отсюда своих близких. И Ася вынуждена была уступить ее мольбам.
Перед самым отъездом девушка все-таки ухитрилась забежать на почту. И была потрясена, когда молодой служащий, сочувствовавший ей, протянул два конверта. Не веря своим глазам, Ася растерянно вертела письма в руках, потом недоверчиво взглянула на почтового работника.
— Не надо так волноваться. Вы же их ждали? Вот они и пришли! — добродушно подбодрил ее почтарь.
«Баку, главпочта, до востребования, Асе Папян» — значилось на конвертах. Сомнений не было. Даже расплывчатый химический карандаш, которым писался адрес, сохранил убористую стройность твердого почерка. Ася прижала письма к груди и, опрометью выбежав на улицу, помчалась в заветный тихий уголок на берегу моря, где обычно бывало мало прохожих.
Аккуратно открыв конверты, она начала читать. Письма были датированы одно первым числом июня, другое — вторым:
«Дорогая Асек! Пишу тебе на привале перед боем. Если правда, что чувства передаются на расстоянии, то ты должна знать, что всегда и везде незримо находишься рядом со мной. Как назвать это наваждение, не знаю! Не знаю, потому что до сих пор ничего подобного мне не приходилось испытывать. Одно для меня ясно, что если мне суждено еще раз с тобой встретиться, больше никогда не расстанусь. А пока предстоит бой. Чем он кончится, нетрудно предугадать, ибо предательствам нет числа.
По газетам ты, очевидно, знаешь, что дашнаки не признали Советскую Россию, они надеялись на помощь извне, а пока что на поле боя остались мы, одни армянские добровольцы.
Грузинские меньшевики призвали германцев на свою защиту, мусаватисты — турок, Армения дана Закавказским сеймом[4] в жертву. И подумай, Асек, мы под Карсом победили турок, город не был бы сдан, если бы по приказу свыше мы не отступили.
После оккупации Александрополя турки предложили нашим горе-правителям сдаться. Опять приказом правительства военные действия мы прекратили. Кровь моих товарищей, павших под Карсом, стучит в мою грудь. За что же они погибли?
Турки беспрепятственно двинулись через Джавахли и Лори к мусульманскому Борчали и Ахбулаху. А по линии железной дороги и южному склону Арагаца враг пошел на Ереван, с третьей же стороны — на Караклис. Вот тут-то, Асек, дашнаки, турки тем более не ожидали великого противостояния нашего простого народа. Поднялись все: старики и малые, женщины и священники, богатые и бедные. Командующий войсками Даниил-Бек Пирумян своей выдержкой и храбростью воодушевлял нас, солдат и ополченцев.
Ах, Асек, какая эта была битва под Сардарапатом! Сейчас для каждого из нас стало ясно, что только благодаря предательству среди высшего командного состава Закавказского сейма турки могли взять у нас Сарыкамыш, Карс, Александрополь!
Асек, милая, на этом останавливаюсь: передышка кончилась. Горнист трубит к строю. До свидания! Останусь жив — продолжу письмо. Не поминай лихом. Всегда твой Цолак».
Это беззащитное «твой Цолак» окончательно сломило все барьеры между ними. «Да, да, да, Цолак-джан… Ты — мой, мой Цолак. Хотя и искренно признаешься, что не можешь назвать обуреваемые тебя чувства!» — мысленно твердила Ася. Огромное счастье горячей волной охватило ее. Только бы он остался жив…
«Здравствуй, Асек! — чуть не плача, читала она торопливо и второе письмо. — Вот видишь, остался жив, хотя бой был тяжелый и рядом падали, падали мои дорогие соотечественники. Не успел я тебе отправить вчерашнее письмо, теперь пишу новое. Ничего, вместе дойдут!
Асек, когда поднимается народ, чтобы защищать свою землю, его невозможно остановить. Он готов умереть на этой земле, но не отступить, не уступить ее врагу. Я тебе уже писал, что в битве под Сардарапатом плечом к плечу с нами, солдатами, стали старики, женщины, дети, люди разных партий, верующие и неверующие, коммунисты и дашнаки — все, кому дорога родная земля. Вера в свои силы, вера в победу — вот что дает народу Сардарапатская битва.
4