— Пойдем, сынок, домой, — сказала она. — Не вышло с твоей поездкой. Пойдем в кассу, сдадим билет. Еще пять минут, кто-нибудь купит. Вон сколько народу…
Жизнь рушилась. Все летело в тартарары. И встреча с братом. И путешествие на Крайний Запад, как давно окрестил свою поездку Лешка. И последующие рассказы в классе о далёком пограничном городе на реке с удивительным названием Неман.
Пять минут — и совершится жуткая жизненная катастрофа. Из-за чепухи. Из-за того, видите ли, что какой-то майор не вышел из вагона. Можно такое допустить?
— Мам, я поеду, — тихо и серьезно сказал Лешка.
— Ну-ну, не дури, — только и ответила мать.
Ответила ласково и даже весело.
— Мама, я поеду! — громко и в отчаянии повторил он. — Митя же ждет.
Рявкнул локомотив. Могучая проводница седьмого вагона вытащила из-за пазухи желтый флажок. Лешка глянул на мать, на медленно повернувшиеся колеса вагона и швырнул в тамбур, прямо под толстые ноги проводницы в брезентовых сапогах, свой чемоданчик. Он наспех ткнулся носом в мамин подбородок и одним прыжком взлетел на площадку. При этом он здорово трахнулся головой в живот железнодорожной тетки.
Вагон двинулся быстрее.
— Ле-шень-ка! — закричала мама.
— Мам! Я доеду! Я тебе… телеграмму!..
Проводница глянула на Лешку, посмотрела на бегущую за вагоном мать и вдруг гулко захохотала:
— Этот — доедет! Этакий куды хошь доедет. Как он меня под пуп двинул! Мадам, не волнуйтесь, он доедет.
— Лешенька-а, бидончик забыл! — кричала мать.
Проводница спустилась на ступеньку ниже, подхватила из рук матери посудину и так и стояла на подножке — с флажком в одной и бидоном в другой руке, пока вагон не скрылся на повороте за длинным пакгаузом.
Лешка поехал.
— Ну, а где же тот бидон? С маслом то есть, — усмехнулся сержант, выслушав Лешкин рассказ.
— У тетки он и остался, — вздохнул Лешка.
— Это как?
— Она меня в седьмом вагоне до Москвы везла, в своем купе. Говорила, от контролеров прячет.
— У тебя же билет, чего тебя было прятать?
— Ну… не знаю. Попросила в благодарность какую-то оставить масло.
— Та-ак. Непорядочная она баба. Какой, говоришь, номер поезда? Ну-ну! Значит, такты и прохарчился в дороге. А деньги? Ты же сказал, что триста рублей имелось.
— Так телеграммы же! — Лешка выдернул из штанов комок квитанций. — Я их маме из Свердловска, Казани, Москвы посылал. Еще Канаш какой-то, Вятские Поляны.
Лешка помолчал и вздохнул.
— Здорово дорого стоят телеграммы.
— А чего сообщал-то матери?
— Ну — чего! «Еду хорошо. Уральские горы маленькие, Волга широкая, но не очень, в Москве видел двух дважды Героев, наверное, приехали на парад Победы, сам здоров, только потерял носовые платки».
— И все это телеграфом отстукивал? — Сержант долго смеялся, и его пухлые щеки тряслись, как холодец.
Из Бологого Лешка уезжал с комфортом. Он был посажен, а вернее, положен в плацкартный вагон на среднюю полку, снабжен буханкой хлеба, десятком яиц и парой здоровенных соленых огурцов. Уже прощаясь с Лешкой, сержант сунул ему в кармашек куртки бумажный пакетик.
— Это тут… адрес мой. На всякий случай. Мало ли что… Брату передавай привет. А будешь матери писать, так уж… того: не шибко поминай меня лихом. Бывай здоров, парень.
Укладываясь спать, Лешка развернул пакетик. Химическим карандашом и не очень ровными буквами там действительно был записан адрес: «Отд. милиции ст. Бологое Окт. ж. д. С-нт Кононов Никанор Никанорович».
И еще там лежала красная тридцатирублевая бумажка. Лешка улыбнулся и крепко уснул на полке. Проспать он не боялся: поезд шел до конечной станции — заманчивого и уже близкого города Гродно.
2
Брата Лешка увидел еще из тамбура вагона. Посредине перрона стоял высокий блондин в безупречном офицерском кителе без погон, отутюженных галифе и начищенных до сияния тонких хромовых сапогах. В руке он держал армейскую защитную фуражку.
Прохожие уважительно косились на три ряда орденских планок на груди молодого человека, а какой-то стриженый солдатик на всякий случай козырнул ему. Это и был Дмитрий Вершинин. Быстрым шагом он догнал Лешкин вагон и подхватил брата на руки вместе с чемоданчиком. Через минуту они сидели в привокзальном скверике, и Лешка уплетал бутерброд со свиной тушенкой. Дмитрий извлек его из заднего кармана галифе.