— Ну, да… И всё-таки. Тебе знаком этот город, да?
Мать пожала плечами и опять принялась за своё рукоделие:
— Да, знаком. Этот дом раньше принадлежал моим родственникам, двоюродной сестре с семьёй. А я, пока училась в школе, почти каждое лето гостила у них.
— Расскажи о них.
— Не знаю, зачем тебе это, но ладно… Моя кузина была намного старше меня. У неё был муж и две дочки. Я с ними дружила. Хотя, как можно дружить с разницей в возрасте в десять лет… Скорее, старшие присматривали за мной, а я — за малышками. Чаще всего я просто сидела на заднем дворе на качелях и читала, пока мои племянницы играли. Они были очень дружны между собой.
— …И около речки вы гуляли тоже?
Мистер Эвергрин отложил перо, он не поворачивался, но по напряжённой спине было видно, что он внимательно слушает. Холли спокойно вязала:
— Конечно. Там есть такое место, возле пустыря…
— И вы там никого не встречали… из соседей?
— Да вроде нет… — она пожала плечами. — Не припоминаю. Жители Коукворта очень малообщительные люди.
— Хм… Тогда… какое отношение эта твоя родня имела к магии?
Не только Холли, но и Йен, оба вздрогнули и посмотрели на Эйнара.
— Как ты до..? Младшая из девочек оказалась колдуньей. Я тогда не поняла, почему Айрис просила больше не приезжать к ним, подумала, что я что-то сделала не так, и она обиделась. Но в то лето, когда я была у сестры в последний раз, у её дочки проявилась… ну, такая же сила, как у тебя, сынок. Про магию я узнала уже позже…
— Как звали тех девочек, Холли? — дрогнувшим голосом спросил Йен.
— Старшую — Петуния, младшую — Лили.
— Их фамилия — Эванс?!
— Да, но откуда?..
— Небеса всемогущие, почему?! Почему ты мне никогда не говорила, что ты родственница Лили Поттер?!
Эйнар побледнел: разговор принял совершенно неожиданный оборот, и фамилия Поттер тут же вышибла профессора Снейпа из его головы. Он переводил изумлённый взгляд с матери на отца и обратно. Мистер Эвергрин мгновенно оказался на коленях на полу возле жены и, схватив её за руки, заглянул ей в лицо. Она хлопала глазами и не понимала, что происходит. Клубок шерсти весело упрыгал под кресло.
— Н-но ты же не спрашивал, Йен… — тихо вымолвила она. — А что, собственно, в этом такого удивительного?
Пока он (вкратце) рассказывал супруге «что, собственно, такого удивительного» в семье колдунов Поттеров, Эйнар пытался уложить в голове известие, что знаменитый Гарри Поттер — его родственник. Хоть и дальний — троюродный племянник, — но всё-таки родня.
— …А Гарри знает? — выдавил он из себя. Родители с каким-то непонятным выражением на лицах переглянулись и посмотрели на него.
— Думаю, нет, — промолвила Холли, — вряд ли Петуния…
— …Я хочу ему рассказать. Давайте поедем к ним.
Такая простая фраза оказала очень странное действие на его родителей. Миссис Эвергрин побледнела и с какой-то беспомощностью воззрилась на супруга. Тот нахмурился, прятал взгляд и стискивал зубы.
— Да что с вами?! — вскрикнул Эйнар.
— Я не могу сейчас. Я очень занят, — отец встал и вернулся к столу, к своей работе. Получилось весьма неубедительно. «Да что тут за тайны камелотского двора?!» — подумал юноша.
— Эйн, так не делается, — вымолвила всё ещё бледная мать, — мы не можем сваливаться им, как снег на голову. Я… Я завтра схожу на почту и позвоню Петунии, спрошу, когда можно будет приехать. У них могут быть свои планы…
Вот это было резонно.
…Прошло несколько дней, но Холли находила разные предлоги, чтобы отложить звонок племяннице. Эйнар устал ждать и наконец не выдержал и повёл её на почту сам. Договорившись с Петунией, утром в воскресенье миссис Эвергрин повезла сына в Литтл-Уингинг к Дурсли. Всю дорогу она твердила ему, чтобы он ни в коем случае не позволил понять родственникам, что он волшебник. Эйнар никак не мог взять в толк, почему, ведь в доме Дурсли уже был колдун, но, видя как взволнована мать, пообещал вести себя как чистокровнейший магл. Даже свою волшебную палочку он, скрепя сердце, оставил в машине в бардачке.
Аккуратный белый двухэтажный дом № 4 на Тисовой улице ничем не отличался от точно таких же добропорядочных домов по соседству. Подстриженная зелёная изгородь, ухоженный газон, клумбы роз, скамейка. Сверкающая отполированная машина. Плотно задёрнутые белоснежные занавески на окнах. Холли, выйдя из машины, ещё раз многозначительно взглянула на Эйнара, тот с выражением на лице «да понял я, по-нял» поправил на плече сумку с вещами и пошёл следом за ней ко входной двери.
— Тётя Холли! — оживлённо прощебетала миссис Дурсли. — Как же я рада вас видеть!
Женщины обнялись и расцеловались. Обе сияли улыбками, но взгляды, которыми они обменялись при этом, очень быстрые, едва заметные, показались Эйнару какими-то настороженными. Если бы речь шла не о его маме, он бы подумал, что обе женщины угрожают друг другу. Тем не менее, он спокойно, с достоинством улыбался, ожидая, когда будет представлен своей родне.
— Мой сын, Эйнар Йенссон, — сказала с гордостью миссис Эвергрин. Юноша вежливо кивнул представленному в ответ подростку, Дадли, и повторил своё имя, протягивая руку мистеру Вернону Дурсли. Судя по их виду, покушать в этом доме любили. Даже слишком. Он ждал, что из-за широких спин вот-вот вынырнет юркий худенький Гарри, но того почему-то не было. Эйнар уже открыл было рот, чтобы спросить об этом, но поймал взгляд мамы. Она качнула головой, и сын скрипнул зубами, но повиновался и смолчал.
Ужин, приготовленный Петунией, действительно был очень вкусным. И обильным. Правда, накрыт стол был не в гостиной, а прямо на кухне. Мистер Дурсли снисходительно поглядывал на оживлённо (но тихо) переговаривающихся женщин и только и делал, что подкладывал кусочки себе в тарелку. Печатью интеллекта лица обоих Дурсли отмечены не были. Дадли то и дело косился на Эйнара, явно недоумевая, как ему себя с ним вести. Эйнар тоже никак не мог понять, кто же они такие, его новые родственники. На первый взгляд, вполне милые, хотя и туповатые, люди. Ну, толстые, так, судя по этому ужину, любого бы разнесло от стряпни хозяйки дома, зато ей самой, как и Гарри, еда впрок явно не шла. Баланс, однако… Гарри отзывался о них весьма нелестно, но, может быть, «ужасно» они обращаются только с ним, потому что он волшебник? Может, именно поэтому мама и настаивала, чтобы он вёл себя по-магловски? …И где, в конце концов, Поттер?!
Не успел он додумать этот вопрос, как Холли сказала довольно громко:
— Петуния, дорогая, а как поживает твоя сестра Лили?
Невинный вопрос дальней родственницы, которая ни с того ни с сего вдруг напросилась в гости, и которая явно не знает о событиях последних лет пятнадцати, а то и больше… Петуния побледнела и растерянно посмотрела на супруга. Вернон громко сглотнул, побагровел и принялся отчаянно промокать роскошные усы салфеткой. Словно затыкал самому себе рот. Дадли даже с каким-то интересом посмотрел на обоих родителей. Эйнару показалось, что тот вообще впервые услышал имя сестры своей матери. Но вопрос был задан, и вежливые хозяева должны были отвечать гостье.
— Э-э-э… Тётя Холли… — промямлила Петуния. — Сестра уже давно умерла. Погибла вместе с мужем… в автокатастрофе.
— Ой, простите… Как неловко вышло, — миссис Эвергрин смутилась, но лишь её сын понял, что она играет, ведь папа только на днях ей рассказал, как погибли Поттеры. Видимо, иного способа вывести Дурсли на разговор о Гарри просто не было. Эйнар не мог не восхититься уловкой Холли, он даже не подозревал, что мама умеет лгать. Да, не так уж просты Эвергрины… Но тут он почему-то почувствовал беспокойство. Бросив взгляд на хозяйку дома («Хм, она мне троюродная сестра, так получается?»), юноша изобразил чуть смущённую улыбку. В ответ Петуния вздрогнула, выщипанные брови взлетели, зелёно-карие глаза вдруг потемнели, а на лице появилось какое-то непонятное выражение. «Ох, да мне не зря показалось, что она чем-то угрожала маме! Тут точно какие-то тайны, и не только у Петунии…» — пронеслось у него в мыслях.
— А их сын? Где он? Бедный мальчик, конечно, живёт у вас? — продолжала допрос тем же «растерянным» тоном миссис Эвергрин, и Эйнар быстро обвёл взглядом остальных, прежде чем вновь посмотрел на Петунию. Силач и задира Дадли явно испугался, побледнел и одной ладонью закрыл себе рот, а вторую почему-то спрятал за спину. Вернон, наоборот, ещё сильнее покраснел и нахмурился, сердито шевеля усами. Выражение лица хозяйки дома было бы, наверное, более уместным на эшафоте. Такие реакции были бы смешны, особенно от безобидного по форме вопроса, но… Эйнар окончательно убедился, что Гарри Поттер в этом доме ничьим любимцем действительно не был. Но, ради всей магии, почему?!