— Черт! Мы посреди гребаной Сумасшедшей Лощины, на краю леса, а ты довел девушку до сердечного приступа?! Не круто, Беннетт. Не круто, бл*ть, — говорит рыжеволосая девушка, которая сознательно привезла убийцу в город.
Логан улыбается напротив моих губ, несмотря на безумие, которое ему пришлось пережить с тех пор, как он приехал сюда. Я пытаюсь не смеяться над иронией, пока Хэдли кричит и бесится, будто он убийца, который пришел за нами... когда... ага...
Затем он поднимает меня в воздух, и я обвиваю ногами его талию. Он обнимает меня, заходя внутрь, как я полагаю, нашей хижины. Я не оглядываюсь, не беспокоюсь, что возможно это та хижина, куда возил меня Кайл.
До того, как я узнала, каким он был монстром.
До того, как я неосознанно доверяла кому-то настолько мрачному.
До того, как я была овцой, застрявшей в том же стаде, которое намерена разорвать на части.
Логан отпускает меня, и чувство невесомости овладевает мной, когда я мгновение падаю, прежде чем кровать ударяет меня по спине. Я ухмыляюсь, когда он стягивает рубашку.
— Ты как будто соскучился по мне, — говорю я, запечатлевая каждый момент с ним в своей памяти.
Мне нужно это, чтобы держаться. Мне нужно помнить это. Мне нужно это, чтобы пережить остаток дней. И, надеюсь, выжить.
Мне это будет нужно после, после того как мы с Джейком оглянемся на хаос, который создали; правосудие, которого два убийцы достигли под видом ангелов мести.
— Я всерьез подумываю о том, чтобы сходить к психоаналитику по поводу этой безумной одержимости, — бормочет он, но растягивает губы в улыбке, прежде чем спустить штаны.
Время нашего прибытия идеальное. Хэллоуин уже не за горами.
Я не просто так взяла фамилию Майерс (прим.: имеется в виду Майкл «Майк» Майерс — главный злодей из фильмов ужасов «Хэллоуин»).
Но сейчас я об этом не буду думать. Ничего больше не существует, когда мы вместе, потому что мое время ограничено. Я знаю это. Он — нет.
Он до сих пор любит меня, как в последний день, когда он падает на меня, подталкивая мое платье вверх по бедрам.
— Ты надела красное платье, чтобы свести меня с ума? — спрашивает Логан.
Прежде чем я могу ответить, мы слышим голос Хэдли за дверью.
— Я поставила свои вещи перед дверью, озабоченные извращенцы. Всегда пожалуйста.
Логан смеется у моей шеи, и я пробегаю пальцами по его волосам, кайфуя, словно на небесах. Вот кто он для меня.
— Иногда я думаю, что ты иллюзия, и все это не по-настоящему. Что я на самом деле умерла десять лет назад после аварии, — говорю я ему мягко, когда он начинает спускать мое нижнее белье.
— Я настоящий, Лана, — мурлычет он напротив моей шеи, когда наконец снимает последний клочок одежды.
Только ощущение его тела, скользящего по моему, пока он меня раздевал, заставило меня подготовиться к нему.
— И я твой, — говорит он, прежде чем сцеловать слова, которые я пытаюсь ему вернуть.
Мой.
Так же, как и я его.
До тех пор, пока он хочет меня.
— Я люблю тебя, — произношу, пока он скользит в меня, дрожа, будто быть во мне именно то, что ему было нужно.
Я понимаю это чувство.
Слова значат для меня больше, чем он знает, потому что я думала, что никогда не произнесу их в этом контексте. Думала, что никогда не исцелюсь достаточно, чтобы почувствовать эту связь.
— Люблю тебя, — говорит он, открывая глаза, чтобы посмотреть в мои, пока входил и выходил из меня.
Это было все, в чем я нуждалась, и даже больше.
Он такой, какой я хотела бы быть.
Герой.
Герой, в которого влюблен монстр.
Глава 15
Если у вас есть слезы, приготовьтесь пролить их сейчас.
Уильям Шекспир
Логан
— Одно место. Ты можешь пойти куда угодно. Куда бы ты пошел? — спрашивает меня Лана.
— Хм-м-м, — бормочу я напротив ее кожи. — Греция.
— Почему Греция? — спрашивает она, переплетая наши обнаженные ноги.
Жаль, что я не могу провести дни на пляже в Греции с ней, обнимающей меня. Эта работа начинает отнимать слишком много и возвращать слишком мало.
С другой стороны, после этого дела у меня, возможно, и не будет карьеры. Но я не позволю им и дальше скрывать то, что произошло здесь десять лет назад.
— Потому что мой отчим всегда говорил, что если бы у него был выбор, он был бы пьян и влюблен в Греции. Но он потратил все свои сексуальные годы на мою мать.