Разгромив команду брига, пираты загнали уцелевших матросов в трюм. Маркеш, один из Главарей морских разбойников, обыскал седовласого купца — это была его законная добыча. В подкладке камзола негоцианта были зашиты драгоценные камни, среди которых Маркеш обнаружил огромный красный камень.
«Видать, дорогущий!» — раздумывал он, рассматривая кольцо. Крупный рубин, красиво играющий на свету, внезапно потемнел. «Продам его! — почему-то твердо решил Маркеш. — Странный он какой-то!» Что-то подсказывало цыгану-разбойнику, что с этим рубином лучше не связываться.
Через два месяца в Амстердаме он загнал камень богатому торговцу тканями.
Глава четырнадцатая
Абу-иль-Син сидел в середине салона. Сзади в двух рядах от него, справа, в кресле у прохода развалился Саид, а сразу же за ним пристроилась Фатима. Нож был только у нее. Перед посадкой девушка очень искусно разыграла обморок, возникла суматоха, прибежал врач, рейс задержали, и в спешке ее фактически не досмотрели. Весь расчет строился на этом. И еще на том, что она выглядела как европейка. В ее жилах текла французская кровь, она была блондинкой, разве что кожа чуть смугловата — так в наше время искусственный загар в моде, им никого не удивишь даже зимой.
По тщательно разработанному и много раз отрепетированному плану Саид и Фатима должны были взять в заложники стюардессу, а Абу-иль-Син нейтрализовать офицера охраны, сидящего в последнем ряду.
В Париже в аэропорту Шарля де Голля на них работали трое. Операция готовилась около года, и ее основные исполнители знали практически всех офицеров безопасности на рейсах «Иберии» в лицо и по именам. Человека, которого он должен убить, звали Люсьеном. Крепкий, симпатичный накачанный молодой парень с приятной белозубой улыбкой…
Абу-иль-Сину уже приходилось убивать. Он, палестинец, родившийся в лагере беженцев в Ливане, люто ненавидел всех неверных, лишивших его родины. Да, он был фанатиком! Он не мог им не стать. Его семья была вынуждена скитаться, влачить жалкое существование поначалу в Ливане, потом в Иордании и, наконец, в Сирии. Его отец погиб в долине Бекаа во время израильского артобстрела. Один младший брат был убит в стычке с израильскими солдатами в Газе, второй стал шахидом, взорвал себя на автобусной остановке под Хайфой.
Абу-иль-Син впервые почувствовал себя дома, среди своих, только в тайном лагере на юге Ирана, где готовили террористов. Там ему не надо было притворяться, ловчить, угождать, пресмыкаться, у него появилась ясная и четкая цель, святая цель — уничтожать врагов ислама, гонителей истинной веры. Он тренировался до изнеможения, готов был учиться двадцать четыре часа в сутки, брался за выполнение самых трудных заданий. Он стал яростным и беспощадным.
Ему приходилось прикрывать шахидов, пока они добирались до места готовящегося взрыва. Он участвовал в обстрелах израильской территории ракетами «Кассам», ставил мины-ловушки на границе сектора Газа. Участвовал в стычках с вражескими солдатами. В любой момент он готов был стать шахидом, но его натаскивали для другого, более важного и ответственного задания.
Сейчас душа его пела. Еще бы — его назначили старшим группы боевиков, которые должны были захватить самолет. Взять в заложники две сотни «крестоносцев» и добиться освобождения своих братьев по вере. Он готов был брать чужие жизни, но так же хладнокровно и без колебаний отдаст свою. Он идет на святое дело, душа его будет в раю!..
Пора! Операция должна начаться строго в назначенный час.
Абу-иль-Син встал и двинулся по проходу в хвост самолета, к туалету. Проходя мимо сообщников, он обменялся с ними мимолетными взглядами. Войдя в туалет и заперев дверь, он на всякий случай помочился, тщательно вымыл и вытер руки бумажным полотенцем. Когда он осторожно приоткрыл дверь, то увидел Фатиму. Девушка подошла к нему вплотную, несколько мгновений они неловко потоптались на месте, словно никак не могли разойтись, а потом Фатима проскользнула в кабинку. Он же ловко спрятал полученный от нее стилет в кармане широких брюк и, присев, сделал вид, что завязывает шнурок на ботинке.