— И кто же это такой любознательный?
— Один из внуков покойного Александра Петровича, которого вы, кажется, неплохо знали, — выложил мужчина.
— И как же зовут любознательного молодого человека?
— Зовут его Сергеем, и он тоже ювелир по профессии.
— Понимаю, продолжатель дела предков, юный представитель почтенной трудовой династии…
— Если хотите, можно и так сказать…
— И что же вы должны выяснить обо мне?
Мужчина дождался, пока официант поставит запотевшие кружки и отойдет от стола, а потом ответил:
— Как вы прекрасно понимаете, наследники лишились тридцати тысяч долларов, которые вам дали в залог. Да и вся эта история с рубином, который вдруг оказался фальшивым, бросает тень на профессиональную репутацию ушедшего из жизни старого мастера. В своей среде он был фигурой известной, если хотите, авторитетной. Я, правда, в последнее время стараюсь избегать этого слова, по всем известным причинам оно приобрело какой-то негативный оттенок. Ведь на самом деле авторитет в любом деле так просто не завоюешь. А у покойного он явно был. Как видите, я ничего от вас не скрываю, убедившись, что вы человек умный и опытный…
— Вы, наверное, понимаете, что деньги не у меня, а в милиции. Я же сам в этой самой истории с рубином лишился целого состояния!
— Вы считаете, что камень, который вы отдали Александру Петровичу, был подлинным?
— Вне всякого сомнения. Уважаемый ювелир ни минуты в этом не сомневался. Он внимательно его осмотрел и, только поняв, что имеет дело с оригиналом, дал мне деньги в залог. Я попросил реализовать кольцо, человек я небогатый, а тут вдруг такое наследство… И тут же удача, поманив меня своим ярким оперением, как это ни банально и пошловато звучит, вспорхнула и была такова…
— Вижу, вас потянуло на экзотические сравнения. Впрочем, я вас понимаю. Когда речь идет о таких деньгах, невольно тянет изъясняться особым штилем…
— Наверное, это так. Но что же нам теперь с вами делать?
— Да вот пока мы с вами беседовали, мне, знаете ли, в голову пришла мысль: не объединиться ли нам?
— То есть?
— Буду до конца откровенным. Я ведь намеренно следил за вами так, чтобы вы меня легко «разоблачили». Надеялся, что вы меня вычислите и сами заговорите со мной.
— Даже так?
— Я бывший работник МУРа и кое-что смыслю в этом деле. Да и предварительная информация, собранная о вас, свидетельствовала о том, что вы и сами не чужды распутыванию всяких деликатных дел. Или я не прав?
— Вижу, что вы основательно подготовились…
— Уверяю вас, это было несложно, имея знакомства в милицейских кругах. Так что вы скажете на мое предложение?
— Собственно говоря, я ничего не имею против. Одна голова хорошо, а две — лучше. Скрывать мне нечего. Я в этом деле — самая пострадавшая сторона. Совесть моя чиста. Наследство я получил по завещанию, к Александру Петровичу обратился, поскольку давно его знал. Помочь в восстановлении доброго имени старика с радостью готов. Сотрудничать так сотрудничать… Но пора, по-моему, вам представиться. Я ведь даже толком не ведаю, как вас величать?
— Николаем Андреевичем. Можно просто — Николаем. А я вас Петром могу называть?
— Конечно. Без проблем.
— Поскольку я сам на вас, Петр, вышел, то в знак доверия к вам могу сообщить деликатную информацию. У Александра Петровича в ту злосчастную ночь были гости…
— Гости?
— Да. Двое мужчин и одна женщина.
— Неужели? Я знаю только об одном мужчине.
— Догадываюсь, от кого сведения. Но их было двое, и еще одна женщина, уверяю вас.
— И как же вам удалось это узнать? — не удержался Петр.
— От нее самой.
— Вот это да! — удивился Петр. — Где же вы ее нашли?
— А я ее и не искал, она сама пришла и все рассказала — это внучка Александра Петровича, Ольга.
— И в котором часу она от него ушла?
— В половине второго ночи.
— Так поздно?
— Именно так. Между прочим, Ольга — любимая внучка Александра Петровича. Точнее, была любимой внучкой. Увы. Последнее время она во всем помогала старику. Убиралась у него, готовила, стирала… Весьма положительная особа, серьезная и рассудительная, несмотря на сравнительно юный возраст.
— Почему в ту ночь она не осталась ночевать у Александра Петровича?
— Старик не терпел постоянного присутствия в своем доме даже родных и дорогих ему людей. Кроме того, он не любил посвящать их в свои коммерческие дела. Такой уж он был человек. Как-никак тяжелые времена пережил. Как я понял, он стал весьма интравертным и скрытным. К тому же явно не хотел, чтобы Ольга увидела людей, которых ожидал ночью.