Багровая пелена обнимает со всех сторон, принимая в себя, и Дессел падает – медленно, будто погружаясь в кровавую пенистую воду. А затем волны расступаются, и он, не поддерживаемый уже ничем, летит прямо в бездну. Тело взрывается настолько сильной болью, что, кажется, разлетается на осколки, и душа рвётся на волю всплеском радости, незамутнённого восторга – давно забытым чувством, коренящимся глубоко в детских воспоминаниях.
Это похоже на прозрение и освобождение одновременно. Как если бы оковы и сама тюрьма разлетелись вместе с ним, превратившись в одночасье в космическую пыль. Не существует больше Антея и «Алого Солнца», а значит, и Звезде ни к чему существовать…
«Красная звезда не должна быть потеряна...» Голос отца, будто сгусток материи, тянет его душу вниз, и Десселу это не нравится. Он чувствует, как с каждой секундой свет вокруг меркнет, и чувство невесомости вновь возвращает его к боли, а вместо радости в крови вскипает гнев. Настолько сильный, что его необходимо выплеснуть – поджечь ярким пламенем бездну, и заставить ничто корчиться в муках.
Заставить Солнце вспыхнуть.
Багровая пелена выплёвывает его с отвращением, и Дессел хватает ртом воздух. Распахивает глаза и на сей раз – видит сквозь тьму.
Там, за непроницаемым стеклом бьются пять сердец. Одно женское и четыре мужских. По другую сторону, за дверью – четверо охранников.
Он вдыхает уже по-настоящему – со страшным хрипом, и стук сердец становится невыносимо громким. Женское замирает от страха, когда он освобождает правую руку, разрывая щупальца проводов. Мужские бьются всё чаще и чаще, срываясь в галоп.
Что-то идёт не по плану, и это заставляет крошечную часть разума ликовать. Ему, разуму, становится настолько тесно в черепной коробке, что он вырывается с болью и устремляется вперёд. Дессел протягивает руку, и пальцы входят в искусственные глазницы склонившейся на ним Долорес. Добраться до микропроцессора, уничтожить, раздавить, словно муху – всё глубже и глубже, сминая пальцами и волей, пока груда металлолома не оседает, потрескивая, рядом с капсулой.
Теперь им тоже страшно.
Протягивая руку дальше, он чувствует, как невидимые пальцы проникают сквозь материю. Время не просто течёт, оно растягивается, и он ощущает нутром каждый миг, ставший вечностью. Ему не нужно касаться, достаточно лишь желать. Подчинить разум одного, чтобы посеять хаос среди многих. Эти мысли кажутся Десселу чужими, будто инородное тело, застрявшее в голове, но ему плевать. Он хочет выбраться из «аквариума» во что бы то ни стало.
Ледяная хватка сжимается на первом из охранников, вбежавшем в смотровую камеру. Лазерных пистолетов недостаточно, вся надежда на энергетические гранаты, мощности которых должно хватить.
Он почти не обращает внимание на тех двоих, что предпочитают унести ноги, добравшись до пункта управления станцией. Он концентрирует силу на охраннике, и тот, как марионетка, тянется к поясу. Четвёртый кричит, увлекая за собой женщину, а пятый уже горит заживо. Плазменные лучи не выдерживает ничто: ни человеческая плоть, ни защитное стекло, призванное остановить одиночные лазерные выстрелы.
Ещё одно усилие, и Дессел окончательно освобождается от пут. Он отдаётся всецело тому внутреннему монстру, которого обрёл на дне багровой бездны.
Потому что монстр знает лучше, что нужно делать.
Босые ноги перешагивают через обугленное тело, и Дессел слышит, как всхлипывает женщина в углу за бронированной дверью. Её защитнику повезло чуть меньше – не хватило доли секунды, чтобы скрыться. В голубых глазах плещется ужас, когда она поднимает на него взгляд, и Дессел узнаёт её.
Настоящая Лола.
Растрёпанная, испуганная, с блестящими глазами, зажимающая рот рукой… И всё же гораздо красивее искусственной Долорес, созданной по её подобию.
Протянутая рука сжимается на тонкой шее, хрустят позвонки, и блондинка в медицинской форме остаётся лежать на полу – почти произведение искусства среди творящегося вокруг хаоса. А ведь могла бы убежать с другими двумя, не будь столь глупа…
Три, девять, восемь, семь. Видно, до центра управления беглецы пока не добрались. Долорес исполняет своё последнее предназначение – сканирование сетчатки проходит без проблем, и лифт увозит Дессела на уровень ниже. Кровь по-прежнему стучит в ушах, но этот шум больше не знаменует слабость. Наоборот, подобного прилива силы он не чувствовал уже давно. Мозг работает на пределе человеческих возможностей: Дессел вбирает без труда всё, что видит, анализирует, отбрасывает непригодное и выстраивает план за считанные секунды движения лифта.