— А кто опускает? — вскинула подбородок Яна, ставшая почти прежней. — Ну, а что нам делать здесь? Теперь? Сломя голову мчаться к Канцлеру нет смысла — несколько часов роли не играют и ничего не решают…
— Вот именно, — сказал Сварог. — Кинься мы сейчас опрометью к замку, это походило бы на паническое, где-то даже позорное бегство. А для такого нет никаких причин. Ни один командир в такой ситуации подобного не допустит. Посему командир приказывает: идем по-прежнему маршруту. Нервишки успокоим малость, а то еще что-нибудь полезное в хозяйстве выудим…
— Есть, командир, — сказала Яна без тени неудовольствия. — Все правильно…
Сварог налил себе еще. Яна подошла, присела на широкий мягкий подлокотник вычурного золоченого кресла (быть может, оставшегося от последнего короля, для королей мастера работают на века). Погладила ладонями его виски, макушку, затылок, неожиданно стала негромко, задушевно напевать:
Его голову стало обволакивать какое-то странное тепло, сознание самую чуточку замутилось. Высвободившись, он сердито воскликнул:
— Это еще что такое?
— Да ничего особенного, — сказала Яна. — Каталаунская баюкалка-утешалочка, махонькое колдовство деревенских старух. Я там, переняла кое-что…
— Но оно ведь действует, — сказал Сварог чуть растерянно. — А на меня магия не должна действовать…
— Вредная, — уточнила Яна таким тоном, словно показала ему язык. — Зато полезная… Старухи этой баюкалкой детям помогают засыпать, если тем не спится, испугавшихся утешают… Ничего тут нет вредного.
— А, ну да, — проворчал Сварог. — Примечания мелким шрифтом, в который раз… С чего это ты взялась меня утешать?
— Уж прости, но душа у тебя была не на месте, — серьезно сказала Яна. — Я тоже поначалу чуть запаниковала, а потом прикинула все трезво… Логика у тебя, сразу видно, получается типично мужская, насквозь материалистическая. Технион, научная мощь империи, приборы и устройства… Глупости. Ты уж мне, пожалуйста, поверь: при необходимости я поставлю Древним Ветром такую стенку, что никакой Шторм не прошибет. Не знаю пока всего, трудно дается полное понимание, но всерьез подозреваю, что Шторм — это нечто извне. А Древний Ветер — это Матушка-Земля, она может и раны получить, и пострадать серьезно, но не погибнет…
— Твоими бы устами… — проворчал Сварог, не без удивления обнаруживший, что ему и в самом деле изрядно полегчало, улетучилась особенно уж щемящая тоска и тревога.
— Это не мои уста, — серьезно сказала Яна. — Это Матушка-Земля. Ну ладно, не будем терять времени, — она принялась листать путеводитель, и это занятие несколько затянулось. — Ах, вот оно в чем дело… «Лотерея-Грация» значится под рубрикой «Аттракционы» — и, между прочим, их по городу целых двадцать восемь — популярное заведение, надо полагать… Ну, звони лакею?
Сварог вызвал звонком капельдинера, тот проворно явился с их невеликим багажом, почтительно проводил к выходу, в два счета поймал такси, за что, конечно, был вознагражден.
Оказалось еще, что представления в «Лотерее-Грации» даются каждый час — коротенько что-то для солидного зрелища, ну да кто их знает, и за час можно немало завлекательного показать.
К одной из «Граций» они подъехали примерно через час, запасшись сувенирами: у Яны был роскошный косметический набор, целый плоский чемоданчик, обтянутый натуральной кожей, с тисненной золотом эмблемой фирмы (как помнил Сварог по здешней телерекламе, одной из самых престижных — ну, и цену заломили соответствующую). У него самого — черный чемоданчик из пластика, тонкого, но прочного — внутри в гнездах покоились пять бутылок кофейного ликера. Как справедливо заметили древние латиняне, каждому свое (когда-то Сварог помнил, как это будет по-латыни, но потом, как многое, так и не пригодившееся десантному майору и уж тем более таларскому королю, забыл совершенно).
Оказалось, это небольшое куполообразное здание, кремового цвета, покрытое веселенькими узорами из светло-синей керамической плитки. Никаких касс — войдя в парадную дверь, Сварог с Яной оказались в хвосте не столь уж длинной очереди — к чему бывшему советскому человеку было не привыкать, а вот таларский король почувствовал раздражение, но быстро его погасил: что тут поделать, в чужой монастырь со своим уставом не ходят.