— Я не уверен. Он утверждает, что это произошло только через несколько лет после несчастного случая.
— Ты злишься, что он ей изменял.
— Да.
— Но ты думаешь, что она все еще любит его, и ее раздавит, если он уйдет?
— Да.
— И он получает лучшее из обоих миров - деньги и других женщин. Скажи мне, что получает она? — Месть. Она мстит, но я не знаю, как и почему... пока.
— Она получает мир. Покой от того, что не помнит, что она сделала со мной. Покой от осознания того, что ее семья все еще вместе.
— Полная неразбериха.
Нолан не отвечает.
— Я не говорила отцу, чтобы он составил Нелли компанию для меня. Он пробил себе дорогу на работу вместе со мной некоторое время назад. Я их познакомила. Твоя мать - невинная голубоглазая Нелли? Она сразу понравилась ему, а он ей.
— Это не имеет смысла. Мой отец говорил, что она как ребенок, когда дело доходит до близости. Это и подтолкнуло его к измене.
— Да? Ну, британский парень, которого я, к сожалению, вынуждена считать своим отцом, развратил ребенка, которого ты называешь своей матерью, и, как бы мне это ни было противно, она наслаждалась каждым моментом этого.
Нолан сузил глаза.
— Что? Ты говоришь...
— Да. Пожалуйста, не заставляй меня вдаваться в подробности. Но... да.
Я сказала ему, что Деда Мороза не существует.
Моргает.
Моргает.
Моргает.
Он не видел эпилога сцены в туалете, как я. Очевидно, он не понимает, как ему повезло в этот момент.
— Оскар сейчас у тебя дома?
Опять моргание.
— Эээ... нет, не думаю. Когда я уходил, мама была в своей комнате.
— Одна?
Он вздрагивает. Добро пожаловать в мой мир, Нолан, где некоторые вещи нельзя не увидеть или не услышать.
— Пойдем. — Я встаю и беру свою сумку.
Глава 31
Меня зовут Скарлет Стоун, и я не помню, чтобы когда-либо чувствовала связь с нормальными, хорошо приспособленными людьми. Мое отражение всегда было в многочисленных лицах неблагополучных душ.
Нелли одна в своей комнате. Выражение облегчения на лице Нолана заставляет меня улыбнуться.
— Вы пришли объявить о своей помолвке? — спрашивает она, кладя книгу на прикроватную тумбочку и свесив ноги с края кровати.
— Мы не встречаемся, мама.
Нелли хмурится. Не верю.
— Ты можешь дать нам несколько минут, Нолан? — спрашиваю я.
— Конечно. Я буду внизу. — Он закрывает за собой дверь.
— Скарлет, как ты поживаешь, дорогая?
— Ты стреляла в Нолана дома или где-то еще? — Вот оно. Я выдернула чеку из гранаты. Я уверена, что она не прозреет - внезапно вспомнит свое прошлое.
Ноль. В ее выражении лица нет абсолютно никакого шока. Нелли не забыла. Она не сумасшедшая - по крайней мере, не в том смысле, в котором все ее считают.
— Мой дневник. — Она кивает. — Ты читаешь мой дневник. Я завязываю кожаный шнурок слева направо, но, когда я открывала его в последний раз, шнурок был завязан справа налево.
Это не ошибка Оскара. А моя. Он намотал шнурок так же, как он был, когда он нашел дневник, после того, как я намотала его неправильно. Вот почему мне лучше всего работается за компьютером. Я не вижу физических деталей, как он или мой дед.
В ее дневнике нет ничего, что заставило бы меня думать, что она стреляла в своего сына. Мы обе знаем, что дневник только доказывает, что она притворялась в течение многих лет.
— У меня было предчувствие, что Гарольд мне изменяет. Интуиция, я, полагаю. Гарольд сказал, что уезжает в командировку. У него был коричневый кожаный портфель, который я купила ему после окончания колледжа. Он везде ездил с ним, особенно в командировки. Я нашла портфель в его офисе через несколько часов после его ухода. Конечно, я знала, что мне позвонят и он будет в панике из-за того, что оставил его.
Нелли покачала головой.
—Звонка так и не последовало. Мой разум блуждал там, где разум настоящей южной леди никогда не должен блуждать. Я выставила своих родителей дураками, когда вышла за него замуж. Я не собиралась позволить ему сделать из меня дуру. У него был пистолет в деревянной коробке в нашем шкафу. Я сунула его в сумочку и направилась к машине. Я знала, где он был. Днем раньше я бы не знала.
Она смеется.
— Забавно, как мы уже догадываемся о многих вещах, но наш разум не пропускает образы на свет, пока что-то другое не вызовет их. Я видела их - едва уловимые взгляды, случайное касание их рук мимоходом, которое было не случайным. Я видела это. Я должна была догадаться об этом раньше. Я просто не хотела этого видеть.
— А Нолан?
Она впервые обращает внимание на меня, каждое слово до этого момента было произнесено с остекленевшими глазами в прошлое.
— Он подъехал, когда я уже собиралась уходить. Это был его день рождения. Я забыла о дне рождения своего единственного ребенка. Он предложил пригласить его на ужин.
Я не могла отказать, поэтому сказала ему, что нам нужно сделать небольшую остановку, прежде чем мы направимся в ресторан. Он спросил, зачем мы туда едем? Он знал их. Мы все их знали. Я сказала, что мне нужно передать приглашение на обед, и это займет всего несколько минут, поэтому он остался в машине, как я его и просила.
При одном моргании у Нелли потекли слезы.
— Я не стучала. Дверь была не заперта, и я открыла ее. Я знала. Так трудно объяснить этот медленный подъем по лестнице, когда знаешь, что все в жизни вот-вот изменится навсегда. Когда я осторожно открыла дверь, Белла вскочила с кровати, придерживая простыню на своем обнаженном теле. В постели с ней никого не было. Целых три секунды я сомневалась в себе. Я услышала, как открылась дверь ванной, и приготовилась объяснять ее мужу, почему я без приглашения вошла в их дом. Но это был не ее муж... это был мой.
Я не моргнула. Я не уверена, что вообще дышала все это время.
— Я достала пистолет из сумочки и направила его на него. — Нелли зажмуривает глаза на несколько безмолвных секунд, выпуская еще больше слез. — Мои руки так дрожали, что я едва могла удержать палец на спусковом крючке.
Даже сейчас ее руки, сложенные на коленях, дрожат.
— Я плакала, потому что казалось, что мой мир рушится на моих глазах. Он был моим мужем. Она была моей подругой. С каждым мгновением я все больше и больше слепла от интенсивности своих чувств. Умоляющий голос Беллы был лишь эхом. Он... ничего не сказал. Я закрыла глаза и нажала на курок.
Она кусает губы, ее тело содрогается в беззвучных рыданиях.
— Она закрыла его своим телом, бросилась под пулю.