Он упал на колени, больно ударившись скованными руками. Но пальцы нащупали и схватили камень.
Самоцвет лежал на его ладони — ярко-алый на фоне зачерпнутого вместе с ним снега.
— Вэйн! — рявкнул охранник.— Брось это… этот…
Камень сиял, отбрасывая неземные алые блики на снег и окоченевшую руку, и неумолимо притягивал Вэйна. Адвокат поднял ладонь ко лбу. Тяжелая рука упала ему на плечо, потянула назад… Но было поздно.
Звездный самоцвет соскользнул с ладони Вэйна, и тот вдруг почувствовал жуткую, невыносимую боль в голове. Однако мучительное ощущение длилось недолго, и через секунду-другую боль ушла.
Вэйн поднялся с коленей и решительно сбросил с плеча вцепившуюся в него руку. Охранник — тот самый, с бульдожьим лицом, по имени Хэнли — потянулся к кобуре.
Когда он прицелился, что-то заставило Вэйна резко крикнуть:
— Брось! Брось оружие, Хэнли! Немедленно!
— Черта с два! — огрызнулся стражник.
У его ног раздался мягкий хлопок. Автоматический пистолет упал на снег.
Хэнли издал нечленораздельный звук и наклонился, чтобы поднять оружие.
— Не смей! — рявкнул Вэйн.
Хэнли замер.
Адвокат повернулся к остальным.
— Никому не двигаться!
Охранники застыли. Джекела приказ застал в неудобной позе: с чуть приподнятой от земли ногой. Мгновение постояв так, он покачнулся и ничком упал в снег.
Некоторое время Вэйн стоял не шевелясь. Потом поднял руку, боязливо коснулся камня и беспокойно ощупал лоб.
Самоцвет засел намертво: врос в кость и теперь отчетливо выделялся между бровями наподобие метки какой-нибудь индийской касты…
Необъяснимый ужас охватил Вэйна. Он вцепился в самоцвет и попытался вырвать его из гнезда. Куда там! Ногти скользили по гладкой холодной поверхности. А камень даже не шелохнулся. Туго перехваченные наручниками запястья начали кровоточить.
Все было словно в страшном сне: неподвижно застывшие охранники, самоцвет, сияющий во лбу, мертвая тишина, нарушаемая лишь рокотом реки…
Вэйн медленно опустил руки и уставился на наручники. Заравин не солгал: Звездный самоцвет действительно наделял владельца неведомой силой.
А значит…
Вдруг Вэйн вспомнил о Паскале — о раздувшемся от важности Майке Паскале, всемогущем и беспощадном короле преступного мира Кентонвилля. О Паскале, который хитрее закона. И сильнее врагов. О великом Паскале…
Черта с два!
Вэйн осклабился. Он живо представил Паскаля, застывшего, подобно стражникам, молящего о пощаде, глядящего в лицо смерти, на которую он обрек стольких неугодных.
Адвокат повернулся к Хэнли. Лицо Вэйна с пролегшими по нему за долгие месяцы тюремного заключения глубокими горькими складками выражало суровую решимость.
— Кто-нибудь, снимите с меня наручники,— ровным тоном приказал он.
— А больше ничего не хочешь? — Голос Хэнли дрожал, но в нем все равно звучала издевка.— Уж не знаю, что ты со мной сотворил, но я не собираюсь снимать наручники. Не собираюсь… не…
Голос вдруг сорвался на визг: во время своей тирады Хэнли залез рукой в карман, достал связку ключей, выбрал один из них, подошел к Вэйну и потянулся к скованным наручниками запястьям…
— Благодарю,— сказал Вэйн, когда щелкнул замок. Он сбросил наручники и осторожно размял кисти.— Так-с, что тут у нас имеется? Тюремная роба. Не лучший наряд. Но форма охранника тоже…— Он задумчиво покачал головой.— Да и не могу я вас здесь бросить. Вы же непременно замерзнете. Сам не знаю, почему мне не все равно, но… В общем… Решено. Слушайте все. Через десять минут к вам вернется способность двигаться, и вы отправитесь прямиком в тюрьму. Вы забудете обо всем, что произошло в долине. Я и Тони Аполлон мертвы. Вы видели, как мы свалились в ущелье и погибли. Понятно?
— Понятно,— хором отозвались стражники.
Голос Джекела, по-прежнему лежащего лицом в снегу, звучал приглушенно.
Вэйн улыбнулся:
— Отлично, ребята. Удачи!
Он повернулся и поспешил по склону к вершине гряды. К свободе.
В голове проносились тысячи мыслей: «Что теперь? Во-первых, чтобы не вызывать лишних подозрений, надо избавиться от этой одежды и раздобыть что-нибудь более подходящее. А как насчет охранников?..»
На секунду Вэйн почувствовал необъяснимое беспокойство, но тут же его прогнал. В конце концов, у него есть волшебный самоцвет, наделяющий владельца безграничным могуществом и пока что действовавший безотказно.
Камень подействовал и на остановленного Вэйном водителя седана, медленно двигавшегося по горной дороге. Вэйн просто встал на пути машины и безмолвно приказал: