Амон занял место сбоку от господина.
— Азек, сын мой, — сказал примарх. — Ты вернулся к нам с победой.
Кивнув, Ариман понял, что утратил дар речи. Он довольно долго пробыл в материальном измерении, и теперь его пьянило само присутствие Магнуса.
— Это так, — наконец выговорил Азек, жестом приказывая сервиторам пройти вперед. Опустив несимметричный саркофаг на каменные плиты, киборги поставили вместилище оракула вертикально. По металлической оболочке потекли ручейки черной влаги, но создание внутри молчало, усмиренное феноменальной мощью Алого Короля.
Примарх подошел к трофею, захваченному у тартарухов.
— Это и есть Железный Окулюс? — спросил он, обходя домовину по кругу и осматривая ее, будто ланиста[47], изучающий мышцы гладиатора. — О нем упоминается в «Аркане Скёйена»[48]?
— Верно.
Магнус ухмыльнулся.
— В описании Скёйена он выглядел более внушительно, не гак ли?
— Да, — согласился Ариман. — Но его сила велика. Циклоп заинтересованно взглянул на легионера.
— И как ты это узнал?
— Обитатели «Торкветума» не захотели отдавать своего провидца без боя. Они сражались, применяя силы эфира, и перебили бы нас, если бы Собек не призвал войдов Дрех’йе.
— Сложное заклинание для обычного практика, — заметил Амон.
— На той станции очень крепка связь с Великим Океаном, — ответил Ариман, обращаясь к примарху. — Собек… поддался искушению.
— Но какое отношение его чары имеют к твоим словам о могуществе Железного Окулюса? — уточнил Магнус.
— Собек потерял контроль над заклятием, мой господин, и войды обратились против него. Демон внутри саркофага отправил духов обратно в варп, усилив сотворенный мною Сигил Аматэрасу, — объяснил Азек.
— Демон помог тебе? — вмешался Амон. — Почему?
— Не знаю, — без запинки солгал Ариман. Он говорил кратко, опасаясь невзначай проболтаться о сделке, заключенной в пещере оракула.
— Любопытно. — Наклонившись, Циклоп прижался к саркофагу щекой. — И неожиданно.
Примарх закрыл глаз и начал водить руками по кованому металлу, медленно расплываясь в улыбке. Азек почувствовал, как тварь внутри сжимается, будто побитая шавка, ощутившая на себе длань нового всевластного хозяина.
— Афоргомон? — прошептал Магнус, иронично усмехнувшись. — Что ж, на первых порах это имя тебе подойдет.
Отступив от Железного Окулюса, он снова повернулся к Ариману.
— Войды — безжалостные изверги, — сказал Алый Король. — Собек уцелел?
— Он выжил, мой господин, но, как и Менкаура, тяжко пострадал в бою.
— Где они сейчас?
Азек помедлил с ответом.
— Хатхор Маат сейчас везет обоих в мою башню.
Циклоп наклонил голову, и Ариман почувствовал, что его господин охватывает неводом своего разума весь мир. Освобожденное сознание прокатилось по континентам Планеты Чернокнижников.
— Перерождение плоти настигло Собека, — произнес Магнус. Кожа примарха потемнела, одеяния ученого мужа превратились в багряный доспех, отделанный по краям слоновой костью и серебром. Туловище великана охватила украшенная рогами кираса с гравировкой в виде извивающихся змей, которые окружали неколебимое пламя; к броне крепился килт из полос вываренной кожи. На поясе ручной работы повисли золотой хопеш и скованный цепью гримуар древних заклинаний.
— Да, мой господин, — признал воин, с трудом оторвав взгляд от «Книги Магнуса».
— И что ты задумал для несчастного практика?
Соврать Ариман просто не мог, поэтому сказал правду:
— Я попробую спасти его.
Алый Король разочарованно вздохнул.
— Ты не забыл, что я повелел тебе, Азек? Помнишь, как на вершине этой самой цитадели я предупредил, что твое неповиновение вызовет у меня великое неудовольствие?
Легионер ощутил, как пси-мощь его генетического прародителя возрастает, нависая над Ариманом, как подошва над насекомым. Он проявил детскую наивность, решив, что сумеет утаить случившееся с Собеком.
— Помню, мой господин.
— Видно, не слишком хорошо, — бросил советник.
По-отечески взяв Азека за плечо, Циклоп повел его к рядам столов, занятых безмолвными писцами. Амон следовал за примархом на расстоянии пяти шагов.
— Сын мой, — начал Магнус, — ты нарушаешь мой эдикт, считая его ошибочным и думая, что тебе по силам исцелить Собека. Тебе кажется, что ты способен излечить всех падших, но это не так. Ты обречешь их на удел более жуткий, чем нынешнее проклятие.
48
Мартин Скёйен (р. 1940) — норвежский предприниматель, путешественник и историк, владеющий коллекцией из более чем тринадцати тысяч манускриптов.