Ариман взглянул в сторону от пси-урагана, внутри которого бились аватары примархов. Важнейшие элементы стального каркаса выгибались в сторону круговорота, и уже ослабленная конструкция пирамиды находилась на грани распада.
— Игнис, что еще тебе известно? — уточнил Азек.
— Только то, что нам пока нельзя уходить — численные предсказания слишком расплывчаты. Вопрос в том, что известно тебе.
— О чем ты говоришь?
— Неужели ты не чувствуешь этого? — искренне удивился магистр Погибели.
— Чего именно? — не отступал Ариман. — Игнис, у меня нет времени на твои загадки!
— Верно, так как пирамида развалится через семьдесят три целых и шесть десятых секунды. Но это почти не относится к делу. — Толкователь чисел указал стволами комбиболтера на пояс Азека. — Речь о твоем недавнем приобретении.
Посмотрев вниз, корвид не поверил своим глазам.
На бедре у него, прикованный цепью к броне, висел запертый на золотые замки увесистый том, полный величайших тайных знаний. Корешок бордово-алого переплета украшали осыпавшаяся позолота и потертая медь.
— «Книга Магнуса», — проговорил Ариман, положив ладонь на мягкий кожаный переплет.
Азек не видел гримуар с тех пор, как Циклоп приказал вернуть его в Обсидиановую Башню. Даже не открывая книгу, корвид почувствовал, что к нему вернулась уже забытая ясность понимания сути вещей.
Вокруг Аримана собрались уцелевшие воины Тысячи Сынов, залитые кровью после сражения с эфирными волками. Амон сгинул, поэтому и простые легионеры, и Тайные Скарабеи ждали распоряжений Азека, обладателя книги Алого Короля.
— Теперь я понял, зачем мы здесь, — сказал корвид.
— И зачем же? — поинтересовался Хатхор Маат. Основание пирамиды залил свет, и Ариман поднял глаза.
— Мы должны лицезреть не гибель Магнуса, но то, что случилось после…
Примархи истратили слишком много сил и теперь падали, словно борющиеся ангелы. Окружавшие их огонь и прах исчезли, сметенные ударами божественной мощи, и стало видно, как ужасно пострадали они оба.
Циклоп истекал сиянием из десятка смертельных ран; его блеск потускнел, омраченный предчувствием неминуемой гибели. Темный аватар Русса выглядел не лучше: его материальное тело раскололось, и в трещинах бурлила тошнотворная демоническая энергия.
Они рухнули наземь в том самом месте, где Амон сотворил Алого Короля из собственной плоти. Пирамида вновь содрогнулась, над полом взмыло грибовидное облако пыли и мелких обломков. Ударная волна взаимной ненависти примархов обрушилась на ментальную защиту Азека, и кровь потекла у него из носа и ушей.
Первым поднялся окутанный тьмой Повелитель Волков — вернее, существо, которое уже не пыталось изображать Лемана Русса, — искалеченное создание, полное демонической ярости. Нагнувшись, тварь глубоко впилась в шею врага обугленными когтями и вытащила Циклопа из развалин.
Терминаторы взяли алебарды наперевес, готовясь к атаке, но Ариман знал, что произойдет дальше, и поднял руку, останавливая их.
— Нет! — крикнул Азек, ощутив, что Тайные Скарабеи накапливают мощь варпа. — Это не второй шанс спасти его!
Раскинув руки, Ариман заблокировал связь воинов с Великим Океаном. Легионеры упали на колени и тоскливо взвыли, впервые познав беспомощность. Эфирный свет терминаторов хлынул в Азека, и он взревел, а «Книга Магнуса» монотонно загудела, впитывая отчаяние Тысячи Сынов.
Глаза Аримана сверкнули, его пророческие способности обрели невероятную силу, и восприятию корвида открылась вся бесконечность времени. Перед мысленным взором Азека пронесся поток неразборчивых образов, бесчисленное множество еще не написанных историй, посвященных заветам предательства и надежды, вечностям войны и страданий, рождению всего сущего и окончательной гибели Вселенной.
Чудовище-Русс подняло противника над головой. Алый Король безвольно висел в хватке демона. Мгновение растянулось, и Азек, заглянув в глаз примарха, увидел там одобрение.
+Найди меня. Восстанови меня.+
Повелитель Волков с размаху опустил Магнуса на свое колено.
Первая смерть Циклопа была для Аримана мимолетным кошмаром — болезненным и глубоким, но милосердно быстрым ударом.
Сейчас все изменилось.
На глазах у Азека спина Алого Короля выгнулась так, что даже примарх не пережил бы подобной раны. Легионер скорее увидел, чем услышал, как ломается позвоночник его отца. Магнус, вдруг утратив естественную гибкость, в буквальном смысле сложился пополам.
Даже сознавая, что перед ним не настоящий генетический прародитель, Ариман закричал от горя и гнева. Тело Циклопа разбилось на кусочки, словно бесценное изваяние, сброшенное с пьедестала неразумными дикарями. Останки примарха блеснули ослепительным светом.