Но, стараясь оттянуть момент возвращения, мальчик не пошёл теми же улицами, которые привели его к пруду. Время было уже за полдень, и солнце, стоящее высоко над головой, нещадно припекало. Большинство горожан попряталось по домам или в прохладные полуподвальные помещения кабаков и трактиров. Поэтому небольшая процессия, медленно бредущая по опустевшим улицам, слегка удивила княжича. И любопытство заставило мальчика проследить за ними.
Проплутав какое-то время по извилистым городским улицам, они вошли в арку серого камня с выбитым в центре кругом. Он состоял из серебристого ободка и золотистой, хоть и изрядно выцветшей, середины, а пространство между ними было поделено на четыре части: коричневого, синего, голубого и красного цвета. Такой знак, обозначающий мироустройство, в качестве оберега вырезали над входами в святилища, городскими или кладбищенскими воротами.
Пройдя арку, мальчик увидел, как люди опускают в четыре могилы округлые вазы с прахом. Хоронившие пришли вместе и каждый бросил по горсти земли во все четыре ямки.
- Четыре смерти в одной семье и сразу, не поветрие ли начинается… - задумчиво произнёс княжич.
- Что ты, барин! Какое поветрие, сплюнь, - раздался откуда-то сзади скрипучий старческий голос.
Вольга вздрогнул от неожиданности и резко развернулся. Чуть позади стоял согбенный седой старичок, опираясь на узловатую палку. Мальчик мог поклясться, что миг назад его здесь не было.
- А ты знаешь, от чего они умерли, старче? – с недоверием спросил он.
- Как не знать, - старичок тяжело вздохнул, - рейдеры порубили, конечно, это третья семья за седмицу, эхе-хе-хе. Кабы больше не было.
- О чём ты, какие рейдеры, за, что порубили? – Вольга недоумённо воззрился на деда.
- Откуда же ты такой, барин? – седые брови старичка взлетели вверх, – каждые четыре года проходят рейды, магиков выискивают и забирают.
- Это я знаю – мальчик недовольно сморщился, - забирают, но не убивают же!
- Если бы, барин, - старик тяжело вздохнул, - только совсем маленьких забирают, ежели пять годков минуло, казнят… и ближнюю родню, чтобы другим не повадно было. Уж сколько лет я тут сторожем, а каждый раз одно и тоже повторяется, - дед зло сплюнул, и, подняв взгляд на Вольгу, участливо поинтересовался, - Барин, никак худо стало, побледнел весь?
- Нормально, я… я пойду, – отрывисто бросил княжич и, не прощаясь, быстрым шагом направился прочь с кладбища.
Ничего не замечая вокруг, мальчик устремился во дворец наместника. Княжич не привык доверять слухам и досужей болтовне, и теперь он стремился скорее проверить услышанное. Он перевернёт всю библиотеку, изучит копии старых отчётов. Это не может быть правдой, отец не может оказаться жестоким убийцей своего собственного народа!
Опираясь на узловатую палку, седой старик наблюдал за, стремительно удаляющейся хрупкой мальчишеской фигуркой. Когда она, наконец, скрылась за поворотом, он с тяжелым вздохом произнёс.
- Такова реальность, маленький князь, твоё право: принять её или…
Согбенная старческая фигура подёрнулась дымкой, её очертания неуловимо изменились. И вот у кладбищенских ворот стоит маленькая девочка. Ветер легко трепал простое платьице до колен и ослепительно белые волосы. Переступая босыми ногами по брусчатке, она сладко потянулась. Подставив лицо тёплым солнечным лучам, Тая легко улыбнулась.
- Что же ты выберешь?
Глава 6
Когда около полудня третьего дня пути перед усталыми путниками наконец показались размытые верхушки Темнолесья, особой радости никто не испытал. Разбойники Берика, с детства наслушавшиеся страшных сказок про это место, со страхом и недоверием косились на неспешно вырастающие впереди стволы могучих деревьев. А дети до того устали от непривычно долгого путешествия, что уже не обращали внимания на окружающий мир.
Лагерь было решено разбить на опушке. Отдав необходимые указания и убедившись, что все в порядке, Берик направился вслед за Рокой вглубь леса. Парень предпочёл бы пойти на переговоры с оборотнями в одиночку, но атаман с упорством разъярённого вепря доказывал необходимость своего участия. И в конце концов Рока сдался.
-Берик, только, пожалуйста, молчи, молчи и не вмешивайся, - в сотый раз повторял он, про себя добавляя – “Думаю, они не обрадуются свалившейся на голову ораве детей и разбойников.”
-Ты меня за дурака-то не держи, Рока, - даже немного обиженно вздыхал атаман.
Выйдя на очередную полянку, парень поднял руку, заставляя спутника остановиться, и внимательно осмотрелся. Берику показалось, что ещё и принюхался. Затем Рока выпрямился и, сложив руки, рупором издал несколько певучих трелей. Замер, вслушиваясь, где-то чуть впереди в кронах деревьев звонкий птичий голос повторил мелодию. Через несколько мгновений ещё два пересмешника защебетали из разных концов поляны, и весть пошла по лесу, звеня в птичьем щебете. Удовлетворённо кивнув, Рока ещё несколько раз повторил свист и присел на замшелый ствол поваленного дерева.