Лицо Ремы пылало от смущения. Она была в ночной рубашке без халата, еще и с распущенными волосами. Она отпустила диван, скрестила руки, пытаясь скрыть тело.
— Прости, — пролепетала она. — Я не знала, что ты был здесь.
Савенек встал и посмотрел на лицо Ремы.
— Я не ждал, что ты придешь спать, — сказал Савенек. — Разве ты обычно не делаешь это позже?
Рему потрясло то, что он знал такое о ней. Может, он замечал такое после долгих лет тренировок.
— Что ты читаешь? — спросила она, указав на книгу в его руке.
Савенек убрал книгу за себя, скрыв ее из виду.
— Ничего, — сказал он. — Просто для развлечения.
Рема не могла представить, что Савенек читал для развлечения. Она могла представить книги на военную тематику, но не что-то для развлечения. Почему-то это волновало ее.
— Тогда не буду мешать чтению. Спокойной ночи.
Рема шагнула к своей комнате, и ее ногу свело еще раз. Она сжала спинку стула, чтобы не упасть. Стиснув зубы, она заставила себя встать и сделать еще шаг. Она не хотела показывать слабость перед Савенеком. Он использовал бы это против нее.
Савенек сжал ее руку возле плеча.
— Ты в порядке? — спросил он, впиваясь взглядом в ее глаза с тревогой.
— Да, — сказала Рема. — Я потянула мышцу, пока бежала. Завтра все будет хорошо.
Она попыталась вырваться, ощущая тепло ладони Савенека сквозь тонкую ткань ночной рубашки.
— Нулея тебя осмотрела?
— Нет, я буду в порядке, — она не понимала внезапный интерес Савенека к ее самочувствию.
Она вздохнула и сжала вязаное покрывало на стуле. Он укутал покрывалом ее плечи и приказал ей сесть. Сил спорить не было, Рема послушалась.
— Какая мышца? — уточнил он.
Рема указала на заднюю часть правой ноги ниже колена.
— Ее сводит, когда я хожу, — она вжалась в стул, покрывало согревало ее тело.
Савенек опустился на пол перед Ремой.
— Я в порядке, — сказала она. — Уверена, это пройдет.
Савенек посмотрел в ее глаза. Она не успела возразить, он схватил ее правую ногу и снял носок. Рема отдернулась, убирая ногу от него.
— Что ты делаешь? — осведомилась она.
— Расслабься, — сказал Савенек, не глядя на нее. — Целитель сделала бы так же. Мы знаем основные навыки медицины. Расслабься, я вотру мазь в мышцу. Станет легче, — он вскинул голову. — Ты мне не доверяешь? — спросил он, уголки рта приподнялись, словно он пытался не смеяться.
Рема не знала, шутил он или нет, и он не знала, каким был ответ про доверие. Она доверяла Дармику, и куда это ее привело? Но Савенек не был Дармиком. Рема часами тренировалась с Савенеком, и он относился с уважением. А еще много знал и умел. Но при этом он ясно дал понять, что не хотел иметь ничего общего с Ремой вне тренировок. Так почему он помогал ей сейчас?
Он вскинул брови, ожидая ответа.
— Конечно, — ответила она, — я тебе доверяю.
— Тогда отклонись и расслабься, — улыбнулся Савенек. — Обещаю, что не раню тебя, — он нашел в выдвижном ящике низкого стола баночку. Сняв крышку, он двумя пальцами зачерпнул вязкое вещество с запахом мяты. — Я все время использую это, — пробормотал он. — Жаль, ты не сказала раньше.
Сидя на коленях на полу, Савенек растер вещество между пальцев ладоней и нежно сжал ступню Ремы, опустил ее на свое бедро. Его ладони скользнули по ее лодыжке, а потом медленно под ночную рубашку к ее икре. Она застыла, не зная, что делать. Мужчина еще никогда не трогал ее вот так, и она была уверена, что тетя Майя посчитала бы это неприемлемым поведением. Но она не интересовала Савенека. Он был наставником, помогающим ей.
— Это может быть неудобным, но мне нужно ощупать мышцу.
Он втирал мазь в икру ее ноги, мышца протестовала, сокращаясь. Рема прикусила губу, пытаясь отвлечься от боли в ноге. Постепенно боль стала пропадать. Все мысли о действиях Савенека пропали, когда Рема испытала чудесный эффект кошачьей мяты.
Савенек рассмеялся.
— Полагаю, работает?
— Да, — выдохнула Рема, — как ты понял?
— Ты улыбаешься. При мне ты никогда не улыбаешься, видимо, твоей ноге стало лучше, — его ладони дальше разминали ее мышцу.
Конечно, она никогда не улыбалась рядом с ним. Когда они были вместе, он учил ее техникам боя, доводя ее тело до предела.
— Мы и не проводили свободное время вместе, — отметила Рема. Она хотела сказать, что он избегал ее, как прокаженной, даже не приближался. Но Рема не хотела рисковать, расстраивая его, пока он касался ее. Хоть ее нога ощущалась намного лучше, она не хотела, чтобы он останавливался.